Еж-3 (вагон метро)

Еж-3
81-710
Электропоезд Еж3/Ем508Т на наземном перегоне
Данные по выпуску
Годы постройки	1973—1979
Страна постройки	СССР СССР
Завод	Мытищинский машиностроительный завод, Ленинградский вагоностроительный завод им. И. Е. Егорова
Вагонов построено	472
Нумерация	№ 5561 - № 5999, № 9000 - № 9049
Технические данные
Тип вагона	Мг (часть вагонов после модернизации — Мп)
Ширина колеи	1520 мм
Тип токосъёма	нижний боковой контактный рельс
Род тока и напряжение	750 В постоянного тока
Диаметр колёс	780 мм
Конструкционная скорость	90 км/ч
Число вагонов в составе	2..8
Композиция состава	2..8×Мг (Мг+0..6×Мп+Мг после модернизации)
Число сидячих мест	42
Пассажировместимость	264
Длина вагона	19 210 мм
Ширина	2700 мм
Высота	3695 мм
Вес тары	31,7 т
Материал вагона	сталь
Мощность ТЭД	4×72 кВт
Ускорение при пуске	1,1 м/с2
Ускорение при торможении	1,2 м/с2
Электрическое торможение	Реостатное
Эксплуатация
В эксплуатации	с 1973 года
Страны эксплуатации	Россия Россия, Украина Украина, Грузия Грузия
Метрополитен	Московский, Харьковский, Тбилисский, Киевский (электровоз 5823)
Линии	Москва: Таганско-Краснопресненская линия Харьков: Холодногорско-Заводская линия Тбилиси: Ахметели-Варкетилская линия

Вагоны метро типа «Еж-3» были созданы на основе вагонов типа «Еж», но отличались изменённой электрической схемой: ставились более мощные тяговые электродвигатели ДК-116А, применено импульсное регулирование напряжения в режиме реостатного торможения на высоких скоростях. Также более жесткими стали сидения. Вагоны «Еж-3» являются отдельным типом и не могут эксплуатироваться в одном составе с вагонами типа «Е» и «Еж». Все вагоны «Еж-3» изначально укомплектованы как головные и эксплуатируются главным образом с промежуточными вагонами «Ем-508Т». Вместе с тем, часть вагонов «Еж-3» используются как промежуточные, в том числе пройдя модернизацию с удалением кабины.

По конструкции «Еж-3» почти не отличаются от вагонов типа «Е», основные отличия — более мощные тяговые двигатели ДК-116А часовой мощностью 72 кВт (против прежней 68 кВт) и наличие в силовой цепи тиристорных регуляторов ослабления возбуждения для плавного управления током возбуждения ТЭД при торможении на высоких скоростях.

История

Первые опытные вагоны №№ 5561—5573 в августе-октябре 1973 года поступили в электродепо «Красная Пресня» для работы на Краснопресненской линии, а вслед за ними в сентябре-ноябре следующего года пришли уже серийные «Еж-3» (все или почти все выпущенные для Москвы вагоны с номерами 56хх) и первые «Ем-508Т» (№№ 6398—6399, а также все или почти все вагоны в диапазоне 6400—6443). В свою очередь, все более старые вагоны «Еж», «Еж-1», «Ем-508» и «Ем-509» (все 1972 года выпуска) были отправлены в депо «Северное» для замены вагонов типа «Д», передаваемых в депо «Измайлово» для замены списываемых там вагонов А^м и Б^м.

В 1978 году начата эксплуатация вагонов «Еж-3» и «Ем-508Т» на Горьковско-Замоскворецкой линии. Для формирования поездов в депо «Сокол» поступили головные вагоны Еж-3 (1973, 1974 и 1977 годов выпуска) и несколько промежуточных вагонов «Ем-508Т» из депо «Планерное» (и, возможно, из депо «Ждановское»), а также новые «Ем-508Т» с завода (почти все выпущенные для Москвы вагоны в диапазоне 6992—7091; несколько из которых поступили тогда в депо «Планерное»), часть из которых, в связи с нехваткой уже не выпускавшихся к тому времени вагонов «Еж-3», была переоборудована в головные.

Вагоны, с завода в депо «Красная Пресня» и «Сокол» не поступавшие, направлялись в депо «Ждановское» и «Планерное» напрямую.

С августа 1980 года по октябрь 1983 года все они, по мере прихода новых вагонов 81-717 и 81-714, постепенно передавались в депо «Планерное». За счёт этого в конце сентября 1983 года Ждановско-Краснопресненская линия была переведена на 8-вагонные поезда, а последние вагоны из «Сокола» поступили на неё в октябре.

В настоящее время вагоны «Еж-3» и «Ем-508Т» в Московском метрополитене эксплуатируются на Таганско-Краснопресненской линии (с капитальным ремонтом на ЗРЭПС), в Харьковском метрополитене на Холодногорско-Заводской линии, в Тбилисском метрополитене на Ахметели-Варкетилской линии, где уже все вагоны прошли аналогичную московской модернизацию, но с установкой масок головных вагонов и окраской по типу пражских 81-71М. Кроме того, вагоны «Еж-3» эксплуатировались в Ташкентском метрополитене (переданы в Тбилиси и Баку в 1986-87 годах, часть исчезла в неизвестном направлении) и в Бакинском метрополитене (полностью списаны к 2009 году).

• Ezh3-Em508T on Koltsevaya line, Moscow Metro.webm

  Электропоезд из вагонов Еж-3 и Ем-508Т на Кольцевой линии во время парада поездов в Москве. Экстерьер и интерьер

• Вагон метро Еж3-5824.jpg

  Вагон Еж3-5824 в составе электропоезда на станции Фили (Москва)

• Интерьер
• Ezh3-5823 accumulator metro car cab in depot.jpg

  Кабина машиниста

• Ezh metro car of Tagansko-Krasnopresnenskaya line at night (Метровагон Еж Таганско-Краснопресненской линии ночью) (5921443323).jpg

  Пассажирский салон вагона Еж3 в Москве после КВР

Модификации

Вагоны Еж6 и ЕжТК

Еж-6
81-712
Данные по выпуску
Годы постройки	1973,1986
Страна постройки	СССР СССР
Завод	Мытищинский машиностроительный завод
Вагонов построено	10
Нумерация	5580—5584, 5590, 0090 - 0093
Технические данные
Эксплуатация
Метрополитен	Московский (Метро-2)
Линии	Д-6, Таганско-Краснопресненская линия

На основе вагонов «Еж-3» были созданы вагоны «Еж-6» (81-712) для работы на подземных линиях стратегического назначения (Д-6) без контактного рельса в составе контактно-аккумуляторных служебных поездов совместно с контактно-аккумуляторными электровозами типа Л по схеме Еж6+1..2×Л+Еж6. Конструктивно эти вагоны практически не отличались от Еж-3.

Первая партия из шести вагонов Еж-6 (номера 5580—5584, 5590) одновременно с тремя электровозами Л была изготовлена в 1973 году, вторая из четырёх вагонов Еж6 (номера 0090—0093, единая с новой нумерацией вагонов 81-717/714) и трёх электровозов Л — уже в 1986 году после прекращения выпуска вагонов Еж-3 и переход на выпуск вагонов 81-717/714, необходимость изготовления этих вагонов была обусловлена открытием новых участках в метро специального назначения и необходимостью в наличии торцевой двери в кабине головных вагонов, которая отсутствовала у 81-717. Вагоны Еж6 и Л первой партии имели сине-зелёную окраску по аналогии с выпускаемыми в то время вагонами Еж-3, а второй партии — светло-синюю окраску. Вагоны Еж-6 второй партии отличались от первой наличием трёх гофрированных полос на уровне стёкол вместо двух и установкой в салоне сидений, аналогичных сиденьям вагонов 81-717/714.

Поезда из вагонов Еж6 и Л эксплуатировались в Д-6, однако периодически заезжали на территорию обычного метрополитена для подзарядки аккумуляторов или прохождения техобслуживания. Со временем по мере обновления подвижного состава в Д-6 вагоны Еж-6 стали передаваться на Таганско-Краснопресненскую линию для обычной пассажирской эксплуатации совместно с вагонами Еж-3. Четыре вагона «Еж-6» № 5581—5584 модернизированы в промежуточные на ЗРЭПС и все вагоны кроме 5582 находятся в составе 5680-5675-5670-5694-5584-5583-5581-5681 пассажирского парка депо «Планерное», а вагон 5582 находятся в составе 5696-5582-5570-5569-5568-5567-5566-5923 пассажирского парка депо «Выхино». В 1997 году два вагона типа «Еж-3» (5686 и 5983) и один вагон «Еж-6» (5582) были модернизированы на ЗРЭПС по типу «ЕжТК». Однако модернизация по такому варианту была признана слишком дорогой, в результате чего вагоны использовались как служебные, а в 2010 году приведены к общему типу модернизированных на ЗРЭПС в 2000-е годы вагонов «Еж-3», «Еж-6» и «Ем-508Т» и вновь стали обслуживать пассажиров.

Вагоны Еж-6 второго выпуска в конце 2000-х - начале 2010-х годов были списаны из Д-6 и в пассажирскую эксплуатацию переданы не были: вагоны 0090 и 0091 совместно с переделанным в тепловоз вагоном 0088 находятся на консервации в депо Планерное; вагоны 0092 и 0093 некоторое время находились в депо Новогиреево и вскоре были порезаны.

Контактно-аккумуляторный электровоз № 5823

В 1977 году вагон Еж-3 с номером 5823 был выпущен как лаборатория Всесоюзного научно-исследовательского института вагоностроения (ВНИИВ). В 1997 году он был переоборудован в контактно-аккумуляторный электровоз: была смонтирована вторая кабина управления, убраны сиденья, по бокам от центрального прохода установлены аккумуляторные батареи (по аналогии с 81-580). В оконных проёмах вместо стёкол были установлены металлические листы с вентиляционными решётками. Модернизированный вагон поступил в депо Оболонь Киевского метрополитена и получил двухцветную голубо-жёлтую окраску.

Вагоны, модернизированные в 81-718

В 2004 году в Харькове два вагона производства Мытищинского машиностроительного завода (№ 5714 и № 5743) прошли капитальную модернизацию с удалением кабины по типу 81-718.1, сделавшую их совместимыми с вагонами 81-718/719, имеющими тиристорно-импульсную систему управления, с которыми и эксплуатируются в местном метрополитене.

Экспортные модификации

• Ечс: модификация для Пражского метрополитена.
• Ев3: модификация для Будапештского метрополитена.

Ссылки

• [vagon.metro.ru/passenger/ezh3.html Вагоны типа «Еж-3» на сайте Метровагоны]

Отрывок, характеризующий Еж-3 (вагон метро)

Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил: