Езвино
| Деревня
Езвино
Показать/скрыть карты
|
Е́звино — деревня в Калининском районе Тверской области. Относится к Бурашевскому сельскому поселению. До 2006 года была центром Езвинского сельского округа.
Расположена на реке Чернава, в 19 км югу от Твери по автодороге «Тверь — Тургиново».
Население по переписи 2002 — 336 человек, 160 мужчин, 176 женщины.
В деревне Езвино находится средняя школа[schoolezvino.com], библиотека, ДК, ФАП, почта.
История
В Списке населенных мест 1859 года[1] значится казённая деревня Езвино, 46 дворов, 290 жителей. Во второй половине XIX — начале XX века деревня относилась к Покровскому приходу Ильинской волости Тверского уезда. В 1886 году — 60 дворов, 386 жителей, земская школа, маслобойня, бараночное заведение, мелочная лавка, промыслы: огородничество, садоводство, пчеловодство. В 1918-21 годах Езвино — центр одноимённого сельсовета Покровско-Сушковской волости Тверского уезда. В 1919 году — 80 дворов, 458 жителей.
В 1930-50-х годах относилась к Покровскому (затем Вескинскому) сельсовету в составе Тургиновского района Калининской области.
В 1997 году — 108 хозяйств, 398 жителей; администрация сельского округа, центральная усадьба совхоза «Измайлово» (создан в 1970 году), средняя школа, ДК, библиотека, отделение связи, медпункт, мастерские, столовая, магазин.
Напишите отзыв о статье "Езвино"
Примечания
- ↑ Тверская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 года. СПб. 1862 г.
Ссылки
- [region.tverlib.ru/cgi-bin/fulltext_opac.cgi?show_article=1843 Электронный энциклопедический справочник «Тверская область»]
|
Это заготовка статьи по географии Тверской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Езвино
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
