Езник (Петросян)

Езник
архиепископ
Церковь:	Армянская Апостольская Церковь
Имя при рождении:	Самвел Джанибекович Петросян
Рождение:	19 января 1955(1955-01-19) (69 лет) Тбилиси

Езник (в миру Самвел Джанибекович Петросян род. 19 января 1955, Тбилиси, СССР) — архиепископ Армянской апостольской церкви. Председатель Отдела внешних церковных сношений ААЦ. Член Верховного Духовного Совета ААЦ. Доктор богословия.

Биография

Детство и юность

Езник Петросян, в миру Самвел, родился 19 января 1955 году в Тбилиси. В семье Джанибека и Офелии Петросян. Вскоре после рождения его семья переехала в Ереван, где он учился в школах № 54 и 82. В возрасте 12 лет Езник поступил в начальный класс Эчмиадзинской духовной семинарии «Геворгян», в которой учится с 1967 по 1972 год. Будучи семинаристом публиковал свои работы в ежемесячном студенческом вестнике семинарии «Татев». В 1972 году был рукоположен в сан дьякона епископом Усиком Сатуряном, став членом братства Святого Эчимиадзина

Религиозная деятельность

Начало религиозной деятельности

В 1973 году, был рукоположен в священники архиепископом Симоном Манукяном, получив при этом имя имя Езник. После своего рукоположения, служил секретарем ежемесячно издаваемого журнала «Эчмиадзин». В 1975 году успешно представил и защитил диссертацию на тему «Литературно-богословское наследие Мовсеса Ерзнкаци», после чего, в Эчимиадзинском монастыре архиепископом Усиком Сатуряном был рукоположен в сан архимандрита (вардапета). В 1976—1981 годах учился на богословский факультет Афинского национального университета, где в 1978 году защитил докторскую диссертацию по теме «Отношение Армянской Церкви к святым образам» получив степень доктора богословия. После возвращения в Эчимиадзин, служил до 1989 года деканом духовной семинарии «Геворгян», в которой читал лекции по патристики, введению в Новый Завет, и истории Армянской Апостольской Церкви. Совмещая службу и образование, будучи деканом, в 1987 году в Афинском университете защитил докторскую диссертацию по богословию на тему «Отношение Армянской Церкви к святым образам». После защиты был назначен в качестве настоятеля в Ахпатский монастырь, где служил вплоть до 1991 года. Во время своей службы в Ахпате преподавал историю Армянской церкви в школах района, а также писал статьи в местном церковном журнале «Календарь монастыря Ахпат».

Епархия Юга России

В 1991 году Езник Петросян был назначен католикос Вазгеном I на должность главного викария епархии на Северном Кавказе. Оставаясь в этой должности до 1996 года, где он, в епархии Юга России, основал более 20 приходов, и построил 14 церквей и часовен. Им были основаны местные церковные журналы «Наша Церковь» (г. Краснодар) и «Хачкар» (г. Пятигорск), помимо этого при его участие издавались молитвенники, календари и другая религиозная литературы. В это же время Езник Петросян, успешно защитил диссертацию на соискание сана Цайрагуйн Вардапета (Протоархимандрита) на тему «Христология Армянской Церкви», после чего получил звание архимандрита.

13 января 1997 года указом католикоса всех армян Гарегина I была восстановлена Епархия Юга России ААЦ. Главой воссозданной структуры был назначен доктор богословия, Верховный Архимандрит Езник Петросян, который в том же году, 15 июня, был рукоположен в епископы. По инициативе епископа Езника в марте 1999 года было объявлено о решении организовать в Армавирской церкви Святого Успения вторую епархиальную канцелярию, и сделать из неё кафедральный собор. В феврале 2000 года, на общем собрании армянской Епархии Юга России, проходившем в Кисловодске, епископа Езника был избран почетным членом епархии Юга России и награждён епархиальным орденом св. Варфоломея и Фаддея I степени.

Дальнейшая служба

После службы в России Езник Петросян, был назначен руководителем отдела внешних церковных сношений Армянской Апостольской Церкви и продолжил служение в Святом Эчмиадзине. Помимо этого, в октябре 2000 года Езник Петросян вошел в обновленный, армянским католикосом, состав Верховного Духовного Совета ААЦ.

В 2006 году епископ Езник был возведен в сан архиепископа.

Участие в конференциях и межцерковных диалогах

Начиная с 1983 года Езник Петросян участвовал межцерковных диалогах. В 1983 году был делегатом Армянской Церкви на 6-м съезде генеральной ассамблеи Всемирного Совета Церквей в Ванкувере. С 1984 по 1990 год являлся членом «Программы духовного образования» комиссии Всемирного Совета Церквей. В 2001 по 2003 год входил в состав комитета ассамблеи Конференции европейских церквей, на съезде которой в Тронхейме в 2003 году присутствовал в качестве делегата Армянской Церкви. Являлся постоянным представителем армянской церкви во Всемирном Совете Церквей и на Конференции европейских церквей, кроме этого был членом группы межцерковного диалога. С 2001 года в качестве представителя армянской церкви участвует в Международной комиссии англикано-восточно православного диалога. Состоит в Исполнительном комитете Межрелигиозного совета СНГ. От лица ААЦ участвует в самых разнообразных международных и Вселенских симпозиумах и конференциях.

Научная деятельность

Архиепископ Езник Петросян опубликовал более 20 книг на армянском, английском, русском и греческом языках, помимо этого им было написано множество научных статей. С 1985 по 1990 год, занимался переводом Библии на современный армянский язык.

Труды

• The Development of the Law of the Armenian Apostolic Church during the 19th and 20th Century (2012) (Society for the Law of the Eastern Churches)
• Саркис Кунд XII век: Толкование евангелия Луки. (Sargis Kund XII Cent: Commentary on the gospel of Luke) (2005)
• La Chiesa Armena Apostolica dalla metà del Quattrocento agli inizi del XX secolo (Storia religiosa dell'Armenia: una cristianità di frontiera tra fedeltà al passato e sfide del presente)(2010)
• Armenian-Latin church relations during the 12th-14th centuries (2003)
• Bibliography of Armenian Biblical Commentaries (2002)
• Энциклопедический словарь святых, почитаемых ААЦ (2001 г.)
• Латинские Святые в Синаксаре Армянской Церкви (Latin Saints in the Synaxaries of Armenian Church) (2001 г.)
• Армянская Апостольская Святая Церковь (Эчмиадзин, 1996, 2001, Краснодар 1998, английское издание 2001, немецкое Hanover 2002)
• Церковный календарь (по старому стилью) с краткими жизнеописаниями святых (1998)
• Отцы церкви (в англ. издании Patrology) (1996)
• Праздники посвященные пресвятой Богородице (1996)
• Святые Армянской Церкви. Мученики (1996)
• Христология Армянской Церкви (1995)
• Отношение Армянской Церкви к святым образам (1987)
• Степени архимандритства в истории Армянской церкви (1987)
• Литературно-богословское наследие Мовсеса Ерзнкаци (1975)
• Святые воссиявшие на земле Армянской (1975)

Отзывы

Немецкий учёный, научный сотрудник кафедры религии и политики Вестфальского университета доктор Арутюн Арутюнян:

Епископ Езник Петросян, в настоящее время самый известный специалист в области истории церкви

Достижения

• доктор богословия (1978)
• почетный член епархии Юга России

Награды

• орден св. Варфоломея и Фаддея I степени
• Орден святого благоверного князя Даниила Московского III степени (1995)

Отрывок, характеризующий Езник (Петросян)

«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».