Карстен, Екатерина Анатольевна

Екатерина Карстен
Личная информация
Пол	женский
Полное имя	Екатерина Анатольевна Карстен (Ходотович)
Оригинальное имя	белор. Кацярына Анатольеўна Карстэн (Хадатовіч) нем. Ekaterina Karsten
Гражданство	СССР СССР → Белоруссия Белоруссия
Специализация	академическая гребля
Дата рождения	2 июня 1972(1972-06-02) (51 год)
Место рождения	деревня Осечино, Крупский район Минской области, Белорусская ССР, СССР
Награды и медали Олимпийские игры Академическая гребля Бронза Барселона 1992 Четвёрка парная Золото Атланта 1996 Одиночка Золото Сидней 2000 Одиночка Серебро Афины 2004 Одиночка Бронза Пекин 2008 Одиночка Государственные награды

Екатери́на Анато́льевна Ка́рстен (белор. Кацярына Анатольеўна Карстэн, нем. Ekaterina Karsten, урождённая Ходото́вич (белор. Хадатовіч); 2 июня 1972, деревня Осечино, Крупский район, Минская область, Белорусская ССР, СССР) — советская и белорусская гребчиха (парные лодки).

Первая двукратная олимпийская чемпионка (1996, 2000) в истории независимой Белоруссии; 6-кратная чемпионка мира (1997, 1999, 2005—2007, 2009) в гребле на одиночке.

Заслуженный мастер спорта СССР (1992). Первый в истории полный кавалер белорусского ордена Отечества (2008).

С 1997 года живёт в Германии: в Потсдаме, в настоящее время — в Кёльне.

Тренеры:

• 1987—2003 — Анатолий Квятковский;
• с 2003 — Норберт Ладерман (Германия).

Биография

Академической греблей занимается с 1987 года. Как вспоминал Анатолий Квятковский, он разослал приглашения в районные спорткомитеты Минской области с целью найти рослых школьников, желающих заниматься этим видом спорта — и из Крупского района получил ответ.

Первый крупный успех пришёл в 1990 году — тогда Екатерина стала чемпионкой мира среди юниорок, выполнив норматив мастера спорта. В финальном заезде победительницу определил фотофиниш — разрыв с болгаркой Румяны Нейковой составил 0,01 с. В том же году Екатерина заняла второе место на чемпионате СССР.

В 1991 году Ходотович стала 3-кратной чемпионкой СССР и бронзовым призёром чемпионата мира в двойке (с украинкой Сарией Закировой). В 1992 году четвёрка, составленная Квятковским — Екатерина Ходотович, Антонина Зеликович, Татьяна Устюжанина, Елена Хлопцева — завоевала бронзовую медаль Олимпийских игр, оказавшуюся единственной медалью Объединённой команды в академической гребле.

В независимой Белоруссии неудачи пары Ходотович — Хлопцева, дефицит сборов и инвентаря заставили Екатерину рассматривать предложение о переезде в Россию. После вмешательства гостренера Валерия Гайдука с Ходотович был заключён контракт, по которому ей были предоставлены условия для подготовки — в ответ ставилась задача попасть в шестёрку. 7-е место на чемпионате мира 1995 года позволило ей получить олимпийскую лицензию.

Перед Олимпийскими играми 1996 года фаворитами считались опытная канадка Силкен Лауман и молодая датчанка Трине Хансен. Выиграв предварительный заезд, Ходотович попала в один полуфинал с Лауманн. Как позже вспоминала Екатерина, по совету тренера она, когда канадка сделала финишное ускорение, пропустила ту вперёд, имитировав усталость. В финале же Ходотович за 250 м до финиша начала финишный спурт, оказавшийся для Лауманн полной неожиданностью, и выиграла больше корпуса лодки (2,94 с).

В 1997 году Ходотович была безоговорочным лидером — она выиграла все гонки, включая этапы Кубка мира и чемпионат мира.

В 1998 году она вышла замуж за немецкого бизнесмена Вильфрида Карстена, с которым познакомилась в 1995 году во время сборов в Бресте; 9 мая родила дочь Александру.

Спортивные достижения

Выступала: в 1991 году — за СССР, в 1992 году — за Объединённую команду от Белоруссии, с 1996 года — за Белоруссию.

Год	Соревнование	Класс	Место
1991	Чемпионат мира	двойка парная	3-е место
1992	Олимпийские игры	четвёрка парная	3-е место
1993	Чемпионат мира	двойка парная	7-е место
1994	Чемпионат мира	двойка парная	5-е место
1995	Чемпионат мира	одиночка	7-е место
1996	Олимпийские игры	одиночка	чемпионка
1997	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
1999	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
2000	Олимпийские игры	одиночка	чемпионка
2001	Чемпионат мира	одиночка	3-е место
		двойка парная	3-е место
2002	Чемпионат мира	одиночка	2-е место
		четвёрка парная	3-е место
2003	Чемпионат мира	одиночка	3-е место
		четвёрка парная	2-е место
2004	Олимпийские игры	одиночка	2-е место
2005	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
2006	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
2007	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
2008	Олимпийские игры	одиночка	3-е место
2009	Чемпионат мира	одиночка	чемпионка
	Чемпионат Европы	одиночка	чемпионка
2010	Чемпионат Европы	одиночка	чемпионка
	Чемпионат мира	одиночка	2-е место
2011	Чемпионат мира	одиночка	2-е место
2012	Олимпийские игры	одиночка	5-е место

Чемпионка СССР 1991 в одиночке, двойке и четверке парной. Чемпионка СНГ 1992 в двойке и четверке парной.

Чемпионка мира среди юниоров 1990 в одиночке.

Награды и премии

• Орден Отечества I степени (2008)
• Орден Отечества II степени (2004)
• Орден Отечества III степени (2000)
• Орден Почёта (1997)
• Медаль «За трудовые заслуги» (2008)
• Почётная грамота Верховного Совета Республики Беларусь (1992)
• Почётная грамота Президента Российской Федерации (30 июля 2010) — за большой вклад в развитие сотрудничества с Российской Федерацией в области спорта
• Лауреат премии «Белорусский спортивный Олимп» (2008)

Ссылки

• [www.worldrowing.com/athletes/athlete/5540/ Екатерина Карстен] — профиль на сайте FISA  (англ.)
• Ходотович (Карстен) Екатерина — статья из Большой олимпийской энциклопедии (М., 2006)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/kh/yekaterina-khodatovich-karsten-1.html Екатерина Ходотович-Карстен] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [noc.by/belorusy_na_olimpijs/chempiony_olimpijskih/karsten.html Страница] на сайте НОК Республики Беларусь
• [www.ukrrowing.com.ua/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=172 Биографическая справка, 2 интервью]
• [news.tut.by/194220.html 100 дорог: Малая родина Екатерины Великой]

Отрывок, характеризующий Карстен, Екатерина Анатольевна

Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал: