Мурашова, Екатерина Вадимовна
Поделись знанием:
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
(перенаправлено с «Екатерина Вадимовна Мурашова»)
| Екатерина Вадимовна Мурашова | |
| Псевдонимы: |
Наталия Домогатская |
|---|---|
| Дата рождения: |
22 февраля 1962 (62 года) |
| Место рождения: | |
| Гражданство: |
Россия |
| Род деятельности: |
прозаик |
| Годы творчества: |
1989—н.в. |
| Направление: |
модернизм |
| Жанр: |
драма |
| Язык произведений: |
русский |
| Дебют: |
повесть «Талисман» |
| Премии: |
«Заветная мечта» (2005, 2007) |
Екатерина Вадимовна Мурашова — семейный психолог, писатель, автор подростковых драматических книг.
Содержание
Биография
Екатерина Мурашова родилась 22 февраля 1962 года в Ленинграде, закончила биологический и психологический факультеты Ленинградского государственного университета.
Её первой публикацией стала повесть «Талисман» в сборнике «Дружба» (1989).
Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Награждена двумя национальными премиями России по детской литературе «Заветная мечта» — за повести «Класс коррекции» (2005) и «Гвардия тревоги» (2007)[1].
В 2010 году включена в число номинантов[2] Международной литературной премии памяти Астрид Линдгрен.
Екатерина Мурашова — практикующий детский психолог. Замужем, двое детей.
Библиография
- «Талисман» (1989)
- «Обратно он не придет!» («Полоса отчуждения»)(1991)
- «Барабашка — это я» (1991)
- «Изюмка» (1992)
- «Дверь, открытая всегда» (2004)
- «Класс коррекции» (2004)
- «Афанасий Никитин : повесть о тверском купце» (2005)
- «Гвардия тревоги» (2008)
- «Одно чудо на всю жизнь» (2010)
Трилогия «Анжелика и Кай»
- «Забывший имя Луны» (2008)
- «Земля королевы Мод» (2008)
- «Детдом» (2008)
Детская психология
- «Ваш непонятный ребенок: Психол. проблемы ваших детей» (2002, переиздание 2015)
- «Дети-тюфяки и дети-катастрофы: Гиподинамический и гипердинамический синдром» (2003, переиздание 2014)
- «Память — на пять!» (2005)
- «Любить или воспитывать» (2014)
- «Лечить или любить?» (2014)
- «Экзамен для родителей» (2014)
- «Все мы родом из детства» (2015)
Напишите отзыв о статье "Мурашова, Екатерина Вадимовна"
Примечания
- ↑ [2007.dreambook.ru/?i=6 Лауреаты премии 2007]. Заветная мечта. Проверено 2 февраля 2010. [www.webcitation.org/66jUiRXnE Архивировано из первоисточника 7 апреля 2012].
- ↑ [rusnovosti.ru/news/51006/ На премию Астрид Линдгрен претендуют россияне]. Русская служба новостей (18 сентября 2009). Проверено 2 февраля 2010. [www.webcitation.org/66jUjENcW Архивировано из первоисточника 7 апреля 2012].
Ссылки
- [www.iskusstvo-tv.ru/interview/Ekaterina-Murashova.html Интервью с писателем Екатериной Мурашовой. «Литература для подростков от практикующего психолога». Искусство ТВ, 2010 ]
- www.snob.ru/profile/blog/5591
Отрывок, характеризующий Мурашова, Екатерина Вадимовна
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
