Екатеринбургская операция
| Екатеринбургская операция | |||
| Основной конфликт: Гражданская война в России | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Занятие Красной армией Екатеринбурга и других городов горнозаводской части Урала. | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Екатеринбургская операция — наступательная операция 2-й и 3-й армий Восточного фронта РККА против сил Сибирской Армии, проходившая в июле 1919 года. Составная часть контрнаступления Восточного фронта.
Наступление Красной армии началось 5 июля после окончание успешной для неё Пермской операции. З-я армия находилась на рубеже вдоль рек Кама и Сылва, а 2-я армия занимала водороаздел Сылвы и Уфы. Наступления 2-й армии «в лоб» было остановлено ожесточенным сопротивлением Ударного корпуса белых. Тогда отряды 28-й стрелковой дивизии РККА обошли их позиции по горным тропам и ударили с тыла. В результате этих действий отряды Сибирской армии были окружены и разбиты. 15 июля 2-я армия РККА вступила в Екатеринбург.
Войска 3-й армии (кавалерийский отряд в 2 тыс. сабель под командованием Н. Д. Томина) обошли основные позиции белых по горным тропам и ударили с тыла. В результате этих действий Сибирская армия понесла большие потери. Её остатки отступили на рубеж Ялуторовск — Тобольск.
Главным итогом военных действий стало занятие частями РККА основных городов и заводов Урала — важнейшего промышленного района России
Источники
- Гражданская война и иностранная интервенция в СССР. М., 1983
|
Это заготовка статьи о Гражданской войне в России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Екатеринбургская операция"
Отрывок, характеризующий Екатеринбургская операция
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
