Елагина, Екатерина Николаевна
| Екатерина Елагина | |||
| Имя при рождении: |
Елагина Екатерина Николаевна | ||
|---|---|---|---|
| Род деятельности: |
геолог | ||
| Дата рождения: | |||
| Место рождения: | |||
| Гражданство: |
| ||
| Дата смерти: | |||
| Место смерти: | |||
| Отец: |
Елагин Николай Сергеевич | ||
| Мать: |
Булич-Елагина Ольга Петровна | ||
| Супруг: | |||
| Дети: |
Тучков Иван Иванович (младший), | ||
| Награды и премии: |
| ||
Екатери́на Никола́евна Ела́гина (13 апреля 1926, Москва, РСФСР — 1 апреля 2011, Москва, Российская Федерация) — геолог, первооткрыватель кимберлитовой трубки «Мир».
Содержание
Биография
Екатерина Николаевна Елагина родилась 13 апреля 1926 года в Москве в старинной дворянской семье.
В сентябре 1941 года уехала на Урал — её двоюродная сестра работала там геологом в Чизменской геологической партии. Екатерина Николаевна начала работать в этой же партии осадчицей. В декабре 1943 года возвратилась в Москву и поступила в Московский институт иностранных языков. Проучившись полтора года, в 1945 году бросила учёбу и начала работать в алмазных экспедициях. В 1951 году Екатерину Николаевну пригласили на работу в Амакинскую экспедицию, где она работала вместе с геологом Н. В. Кинд, первой доказавшей алмазоносность реки Вилюй.
13 июня 1955 года открыла кимберлитовую трубку «Мир».
После рождения сына в 1956 году Екатерина Николаевна надолго отошла от работы в геологоразведочных партиях, занималась семьёй. В 1960 году у неё родилась дочь. В 1961—1968 гг. жила в Якутске, куда её муж, профессор И. И. Тучков, был приглашён на высокую руководящую должность.
Вернувшись в Москву, Екатерина Николаевна некоторое время работала сотрудником Совета рудообразования Академии наук СССР, а затем в Геологическом институте Академии наук СССР.
С возрастом у Екатерины Николаевны сильно ухудшилось зрение, она получила инвалидность с запрещением продолжать работу.
Екатерина Николаевна Елагина ушла из жизни 1 апреля 2011 года в Москве.
Открытие трубки «Мир»
13 июня 1955 года вместе с геологами Юрием Хабардиным и Владимиром Авдеенко на реке Ирелях открыла кимберлитовую трубку «Мир». Накануне этого В.П. Авдеенко, промывая шлихи, нашёл алмаз. На следующий день на месте этой находки Авдеенко, Елагина и Хабардин начали усиленные изыскания.
Екатерина Елагина вспоминала:
«...На следующий день перенесли лагерь к месту Володиной находки и стали обшаривать этот участок реки. Вскоре с восторженными воплями начали находить алмазы, прятать их в бумажные пакетики, заносить находки в полевой дневник и прятать их на дно полевой сумки. Когда под плоской плиткой увидали сразу два крупных кристалла, втроем издали рев, подобный тому, какой исходит от переполненного стадиона при удачно заброшенной шайбе!Полных девять часов ворошили мы щебенку — лежа на животах, искали алмазы, сидя, их упаковывали, приветствовали находки криком.
За все годы поисков такого количества алмазов видеть не приходилось, как за этот необычайно удачливый день. Солнце спускалось за макушки деревьев, а уходить отсюда не хотелось.»
В Нюрбу была отправлена радиограмма об открытии, ставшая впоследствии знаменитой:
«Закурили трубку мира зпт табак хороший тчк Авдеенко зпт Елагина зпт Хабардин тчк»
Награды
- Первооткрыватель месторождения
- Почётный гражданин г. Мирного (1995)
- орден Почёта (2001)[1] — за заслуги перед государством, большой вклад в развитие минерально-сырьевой базы и многолетний добросовестный труд.
- Специальная премия «На благо России» (В рамках «Большой литературной премии») (2006)[2]. — за книгу воспоминаний «Алмазные экспедиции»
- Знак «За заслуги перед городом Мирным» (2007)
Интересные факты
- Именем Екатерины Николаевны Елагиной назван один из крупнейших российских алмазов.
Библиография
- Елагина, Е.Н. Алмазные экспедиции .— М.: Издательский дом «Полярный круг», 2003.
См. также
Напишите отзыв о статье "Елагина, Екатерина Николаевна"
Ссылки
- [www.famhist.ru/famhist/elag/0007beec.htm#000a164d.htm Семейные истории. Екатерина Елагина]
- [mirnysights.mptl.ru/pioner/20-elagina-ekaterina-nikolaevna.html Елагина Екатерина Николаевна]
- [www.1sn.ru/5215.html Первооткрывателю трубки «Мир» Екатерине Елагиной исполняется 80 лет]
- [gorodmirny.ru/news/a-910.html Не стало Екатерины Елагиной]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Елагина, Екатерина Николаевна
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
