Елена Турбина-Тальберг

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Елена Васильевна Турбина - Тальберг
Создатель:	Михаил Булгаков
Произведения:	романа «Белая Гвардия» «Дни Турбиных»
Пол:	женский
Возраст:	23-роман 24-пьеса
Семья:	Анна Михайловна Турбина - мать Алексей Турбин- брат Николай (Николка) Турбин - брат
Прототип:	Варвара Булгакова
Роль исполняет:	Валентина Титова Ксения Раппопорт Наталья Рогожкина

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Елена Васильевна Турбина-Тальберг — одина из центральных персонажей романа «Белая Гвардия» и написанной на его основе пьесы «Дни Турбиных» Михаила Булгакова. В романе — Елене 23 года, а в пьесе −24 года.

В романе три героини: Елена, Юлия Рейсс и Ирина Най-Турс. Оставаясь равнодушными к окружающим событиям героини «Белой гвардии» заняты своими личными романами, и в их авторском описании присутствует некоторая пренебрежительность, они характеризуются как кокотки.

Елена Турбина принадлежит к не имеющим особых интересов вне семьи «домашним женщинам», её отличают тихий и спокойный характер. Она занята поддержанием уюта в доме Турбиных. Роман начинается со сцены ожидания её мужа Тальберга, который как потом оказалось, бросил её, уехал Варшаву, чтобы жениться некоей на их общей знакомой Лидочке Герц. Елена (не зная достоверно, что она брошена) позволяет ухаживать за собой своему поклоннику Шевинскому. Между ними вскоре начинается роман.

Вопрос о реальном прототипе Елены Турбиной является предметом дискуссии. Поскольку прототипом Тальберга является Леонид Сергеевич Карум — муж сестры Михаила Афанасьевича Варвары, то её часто считают прототипом Елены. Однако историк Ярослав Тинченко, автор книги «Белая гвардия Михаила Булгакова» обращает внимание на несовпадение характеров в общем-то достаточно легкомысленной и доступной Елены, с характером Варвары, которая была верна своему мужу и последовала за ним в ссылку в годы репрессий. Часто прототипом Елены Турбиной считают младшую сестру Булгакова — Елену (хотя бы из-за совпадения имён) или всех четырёх её сестёр. Ярослав Тинченко, однако, считает что Елена Турбина скорее похожа на мать Булгакова Варвару Михайловну, которая посвящала себя только семье.

Литература

• Ярослав Тинченко. Женский образ в романе «Белая гвардия» // Белая гвардия Михаила Булгакова. — Киев - Львов: Миссионер, 1997. — 254 с. — ISBN 5-7702-1000-1.

Отрывок, характеризующий Елена Турбина-Тальберг

– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.