Елизавета Люксембургская
| Елизавета Люксембургская Alžběta Lucemburská<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Елизавета Люксембургская (1409-1442)</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1438 — 1439 | ||
| Коронация: | 1 января 1438 | |
| Предшественник: | Барбара Цилли | |
| Преемник: | Элеонора Елена Португальская | |
| ||
| 1437 — 1442 | ||
| Предшественник: | Барбара Цилли | |
| Преемник: | Катерина Подебрад | |
| ||
| 1437 — 1442 | ||
| Предшественник: | Барбара Цилли | |
| Преемник: | Иоанна Розенталь | |
| ||
| 1422 — 1439 | ||
| Предшественник: | Иоанна Баварская | |
| Преемник: | Элеонора Елена Португальская | |
| Рождение: | 7 октября 1409 Вишеград, Венгрия | |
| Смерть: | 19 декабря 1442 (33 года) Дьёр, Венгрия | |
| Род: | Люксембурги | |
| Отец: | Сигизмунд I Люксембургский | |
| Мать: | Барбара Цилли | |
| Супруг: | Альбрехт II | |
| Дети: | Ладислав Постум, Анна, Елизавета | |
Елизавета Люксембургская (чеш. Alžběta Lucemburská; 7 октября 1409, Вишеград — 19 декабря 1442, Дьёр) — королева Венгрии и Чехии, эрцгерцогиня Австрийская. Она временно была регентом в 1439—1440 годах, претендентом на трон и одной из участниц Венгерской гражданской войны 1440—1442 годов. Она была единственным ребёнком Сигизмунда, императора Священной Римской империи, короля Венгрии и Чехии, и его второй жены Барбары Цилли. Её отец был последним мужским представителем дома Люксембургов на императорском троне.
Содержание
Семья и притязания на трон
Елизавета была дочерью Сигизмунда (императора Священной Римской империи) от второго брака. Первая жена Сигизмунда, Мария, королева Венгрии, происходила из Анжуйской династии королей Венгрии. Поскольку Елизавета не была дочерью Марии, она не могла унаследовать престол по данной линии, но она разными путями вела происхождение от дома Арпадов, древних королей Венгрии. Она была потомком Арпадов через бабушку, Елизавету Чешскую (1292—1330), которая сама была внучкой Кунигунды Славонской, внучки Белы IV, короля Венгрии. Правда, это родство с венгерскими королями было очень далёким, но все другие потомки Арпадов по женской линии имели в то время не более близкое родство. Кроме того, она происходила от Арпадов и по другой линии — от короля Чехии Пржемысла I Отакара и его второй жены Констанции Венгерской, дочери короля Венгрии Белы III.
Дедом Елизаветы по отцовской линии был император Священной Римской империи Карл IV, а бабушкой — Елизавета Померанская. Её дедом по материнской линии был Герман II (родителями которого были словенские правители Герман I и Катерина Боснийская, которая, по-видимому, происходила из дома Неманичей, королей Сербии), а бабушкой — Катерина Венгерская, дочь Иштвана V, короля Венгрии. По праву деда по отцовской линии она, через императора Карла, была наследницей Чехии, а через Елизавету Померанскую, по женской линии происходившую из Куявской линии династии Пястов, — наследницей Польши. Таким образом, Елизавета была главной претенденткой на престол нескольких славянских королевств и земель.
Рождение
Её приблизительный день рождения может быть вычислен на основании письма короля Сигизмунда Яношу, сыну Петра Каменди, Лорду-лейтенанту медье Зала, в Виглас, Словакия, датированного 26 апреля 1410 года, с печатью королевы Барбары Цилли, которая также находилась там, в котором он информирует его о рождении дочери в день праздника alias circa festum beati Francisci confessoris[1]. Поскольку этот праздник отмечают 4 октября, он должен был произойти в прошлом году, то есть 1409, в октябре. Бараньяи объясняет, что использование circa позволяет говорить о сентябре, но если бы это случилось в сентябре, тогда бы речь шла о празднике Архангела Михаила который отмечают 26 сентября, а не праздника Франциска Ассизского. Единственный нерешенный вопрос — точная дата, рассчитанная от даты помолвки его дочери с эрцгерцогом Альбрехтом, которая состоялась 7 октября 1411 года в Братиславе, Венгрия, возможно, устроенная в честь другого важного события, поскольку не попадает на другие религиозные праздники. День рождения можно также рассчитать и проследить от традиционного места, где рожали королевы, Вишеграда, и на который ссылается в своих мемуарах Елена Коттанерин в случае королевы Елизаветы, родившей Ладислава Постума в начале 1440 года. Кроме того, дорожные дневники Короля Сигизмунда показывают, что он находился в Вишеграде с 9 по 19 октября 1409 года. И наконец можно сделать заключение, что её день рождения в Праге 28 февраля 1409 года, аналогично 27 ноября того же года, который в действительности был днём крещения, взят из ошибочных источников.
Брак
28 сентября 1421 года в Братиславе, Венгрия, Елизавета вышла замуж за Альбрехта V, герцога Австрийского, и стала герцогиней Австрийской. После смерти её отца Альбрехт был выбран королём Венгрии, Богемии и Германии. Соответственно она стала королевой Венгрии, Чехии и Германии. Елизавета была коронована 1 января 1438 года епископом Веспремским.
Регент
После смерти мужа она рассматривалась как законная наследница венгерского трона и получила власть над Венгрией в качестве регента. Она была беременна, и была уверенна, что родится сын. Она готовилась к выборам следующего короля Венгрии и создала политическую партию сторонников. Среди её сторонников были семья её матери Цилли, Ульрих Силежский (Cylejskiego), крупнейший феодал Венгрии, Жексича (Szécsich), Гарау (Garaiów) и городов, и сторонники, назначенные на должности архиепископа и управляющего королевским замком. До 1440 Елизавета де-факто была королевой Венгрии, и её указы принимали и исполняли, хотя она ещё не была выбрана советом и утверждена им. 1 января 1441 совет собрался чтобы выбрать короля. Из-за угроз со стороны Османской империи было решение, что она не может быть королём, так как нужен был военачальник. Были также предложения, что Елизавета должны выйти замуж за нового короля. В конце концов Владислав Польский был выбран королём Венгрии.
Гражданская война
Елизавета покинула Будапешт со своими сторонниками и королевскими регалиями и 15 мая короновала своего сына королём Венгрии в Дьёре, а 22 мая Владислав Польский был под именем Уласло I коронован в короли Венгрии в Будапеште. Северная Венгрия поддерживала Елизавету и она напала на Будапешт с армией, руководимой Яношем Жискре (Jana Jiskrę z Brandysu), но была разбита. Елизавета оставила своих детей на попечение Фридриха III, императора Священной Римской Империи, и финансировала гражданскую войну в Австрии. В 1442 были проведены переговоры с кардиналом Цезарини в Дьёре. Елизавета и Владислав Польский встретили друг друга с подарками. Владислав Польский подарил Елизавете мех. Вскоре после этого Елизавета умерла. Ходили слухи, что её отравили.
Её единственный сын Ладислав Постум, король Венгрии и Богемии, умер без наследников, и каждое королевство выбрало собственного правителя.
Её дочери Анна (1432—1462) и Елизавета (1436—1505) продолжили род, их потомки в конце концов вернули все королевства.
Предки
Напишите отзыв о статье "Елизавета Люксембургская"
Примечания
- ↑ См. Бараньяи (1926).
Литература
- Бараньяи, Бела: Zsigmond király un. Sárkány-rendje (The so-called Order of the Dragon of Sigismund, Holy Roman Emperor), Századok (Periodical Centuries), 59-60, 561—591, 681—719, 1925/1926 = Zsigmond király úgynevezett Sárkányrendje (The so-called Order of the Dragon of Sigismund, Holy Roman Emperor), offprint, Budapest, 1926
- The Memoirs of Helene Kottanner (Helene Kottannerin in German), 1439—1440: Translated from the German With Introduction by Williamson, Maya B., Brewer, Cambridge (England), New York, 1998
- Engel, Pál — Norbert C. Tóth: Itineraria Regum et Reginarum Hungariae (1382—1438), Budapest, Institute of History of the Hungarian Academy of Sciences, 2005
Ссылки
- [www.manfred-hiebl.de/genealogie-mittelalter/deutschland_koenige_2/elisabeth_deutsche_koenigin_1442_luxemburger_habsburger/elisabeth_von_luxemburg_deutsche_koenigin_+_1441.html Elisabeth von Luxemburg] (нем.)
- [fmg.ac/Projects/MedLands/HUNGARY.htm#_Toc146273234 Hungary, kings] (англ.)
Отрывок, характеризующий Елизавета Люксембургская
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.
Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
