Елманов, Андрей Власьевич

Андрей Власьевич Елманов
Дата рождения	1716(1716)
Место рождения	Тверская губерния
Дата смерти	23 июня 1778(1778-06-23)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	флот
Годы службы	1738—1778
Звание	вице-адмирал
Часть	Архипелагская эскадра, командир Ревельского порта
Командовал	линейные корабли «Шлиссельбург», «Полтава», «Рафаил», «Св. Кир-Иоанн», Архипелагская эскадра, командир Ревельского порта
Сражения/войны	Осада Кольберга Русско-турецкая война 1768—1774
Награды и премии	Орден Святого Александра Невского Орден Святой Анны

Андре́й Вла́сьевич Елманов (1716 — 23 июня [4 июля] 1778, Санкт-Петербург) — вице-адмирал Российской империи. Командующий русским флотом в заключительный этап Первой Архипелагской экспедиции.

Биография

Родился в дворянской семье Тверской губернии. Фамилия имеет болгарское или сербское происхождение и обозначает нижнее расширение полосы сабли, которое делалось для придания большей силы удару (от турецкого слова jälman).

С 1738 года на флоте, поступил на службу гардемарином. С марта 1743 года мичман на Балтийском флоте.

В ходе Семилетней войны 1756—1763 годов капитан 2-го ранга, последовательно командовал линейными кораблями «Шлиссельбург», «Полтава», «Рафаил». В 1760 году участвовал в осаде прусской крепости Кольберг. После окончания войны в 1763 году Елманова произвели в капитаны 1-го ранга и назначили командиром нового флагманского корабля «Св. Кир-Иоанн». С 1764 по 1768 год состоял главным командиром Казанского адмиралтейства.

С 1768 года в Кронштадте, на следующий год получил звание контр-адмирала и получил назначение в первую эскадру адмирала Григория Спиридова Первой Архипелагской экспедиции. Елманов состоял флагманом (на корабле «Северный Орел») в эскадре вице-адмирала Андерсона, конвоировавшей эскадру Спиридова до Копенгагена и далее до Англии. Отплыл в Средиземное море, но вследствие повреждения корабля «Северный Орел» вернулся в Портсмут. Перенес флаг на корабль «Европа», возглавил отставшую от Спиридова и Грейга часть эскадры. В феврале 1770 года у берегов Мореи (под Короном) соединился с Спиридовым.

После оставления русским флотом Наваринской бухты в мае 1770 года Елманов возглавил эскадру, состоявшую из фрегата «Надежда Благополучия», пакетбота и трёх пинков. С этой эскадрой отправился с больными и ранеными в Порт-Магон на острове Менорка, откуда вернулся к эскадре в порт Ауза только в январе 1771 года, почему и не участвовал в основных кампаниях экспедиции 1770 года (в том числе в Хиосском и Чесменском сражениях).

С марта 1771 года командовал отрядом судов, остававшихся в Аузе после ухода из неё основных морских сил к Дарданеллам. С июня 1771 года после отъезда адмирала Арфа Елманов возглавил третью эскадру экспедиции. В конце февраля 1772 года Елманову было поручено прекратить подвоз припасов из Архипелага в Константинополь и не дать выйти из Мраморного моря алжирской эскадре (12 судов). С эскадрой в 11 судов Елманов подошел к Дарданеллам и заставил алжирскую эскадру, показавшуюся было из Мраморного моря, вернуться в пролив, после чего при входе в Дарданеллы Елманов частью потопил, частью сжег несколько мелких турецких судов. В октябре 1772 года награждён орденом Св. Анны.

В 1773 году, после перемирия, отправлен с дивизией из 7 судов Спиридовым для разорения малоазиатского побережья, дивизия Елманова сожгла бомбардировкой город Будрум, разрушила много зданий на острове Станчио (где сухопутный десант потерпел неудачу) и снова вернулась к Дарданеллам. В конце 1773 года, произведен в вице-адмиралы и вступил в командование всем Средиземноморским флотом вместо ушедшего по болезни Спиридова и, до конца войны держась у Дарданелл, продолжал тревожить турецкие побережья и острова посылкой отдельных небольших отрядов. После заключения Кючук-Кайнарджийского мира в 1774—1775 годах руководил эвакуацией русской базы из Аузы и возвращением судов Первой Архипелагской экспедиции в Балтийское море.

По возвращении Балтийского флота в 1775 году заслужил благодарность Екатерины II: «Богу благодарение, вице-адмиралу Елманову спасибо» и орден Святого Александра Невского. 4 марта 1776 года Елманова назначили главным командиром Ревельского порта, а 20 июня того же года — членом Адмиралтейств-коллегии. 18 января 1778 года назначен начальником 2-й флотской дивизии, но летом того же года скончался.

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/25922/%D0%95%D0%BB%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%2C Большая биографическая энциклопедия]
• [www.navy.su/persons/06/av_elmanov.htm Военно морской флот России. Андрей Власьевич Елманов]

Отрывок, характеризующий Елманов, Андрей Власьевич

– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.