Елсуков, Альберт Николаевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Елcyков, Альберт Николаевич»)
Перейти к: навигация, поиск
Альберт Николаевич Елсуков
Дата рождения:

9 декабря 1936(1936-12-09)

Место рождения:

Архангельск, СССР

Дата смерти:

6 марта 2014(2014-03-06) (77 лет)

Место смерти:

Минск, Беларусь

Страна:

СССР СССРБелоруссия Белоруссия

Научная сфера:

история социологии, методология научного познания

Место работы:

кафедра социологии ФФСН БГУ

Учёная степень:

доктор философских наук

Учёное звание:

профессор

Альма-матер:

БГУ

Награды и премии:
знак Министерства образования Республики Беларусь «Отличник образования Республики Беларусь», Лауреат премии им. В.И. Пичеты БГУ за 2009 г.

Альберт Николаевич Елсуков (9 декабря 19366 марта 2014) — белорусский социолог и философ. Доктор философских наук (1985), профессор (1988). Специалист в области истории и методологии научного знания, основ социологической науки.





Биография

Родился в Архангельске. В 1963 году окончил исторический факультет Белорусского государственного университета им. В. И. Ленина, в 1969 — аспирантуру философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, где подготовил и защитил кандидатскую диссертацию на тему «Проблема объяснения в социально-историческом исследовании».

С 1973 г. на преподавательской работе в БГУ. В 1985 г. он защитил докторскую диссертацию на тему «Методологические проблемы формирования научного факта», после чего в 1988 г. Решением Государственного комитета СССР по народному образованию ему было присвоено ученое звание профессора по кафедре философии. В этом же году он был назначен заведующим кафедрой марксистско-ленинской философии естественных факультетов БГУ.

В 1989 г. в университете был открыт впервые в Беларуси философско-экономический факультет с отделениями философии, политологии и социологии, деканом, которого был назначен (а затем и избран) А. Н. Елсуков. В состав факультета входили общефилософские кафедры философии, экономики, политологии, психологии и кафедра социологии (в сущности, первая кафедра по этой специальности в университете и в Беларуси) была открыта вместе с открытием нового факультета. Заведующим кафедрой был избран профессор А. Н. Елсуков, который руководил кафедрой до 2003 г.

Член Высшего консультативного совета белорусского общественного объединения «Социологическое общество», член Международного редакционного совета научно-теоретического журнала «Социология», член редколлегии журнала «Гуманитарно-экономический вестник», член Государственной комиссии по лицензированию социологических исследований.[1]

Научная деятельность

Научные интересы профессора А. Н. Елсукова связаны с проблемами истории и методологии научного познания. Под его руководством и при непосредственном участии был осуществлен проект «ТЕМПУС», итогом которого стало открытие нового отделения на философско-экономическом факультете БГУ — отделения социальной коммуникации и соответствующей кафедры; выпущен ряд научных, методологических и учебно-методических работ. Для чтения лекций по философии и социологии приглашался в вузы Болгарии и Израиля. Им сформирована научная школа в области методологии и истории социологического знания, подготовлено более двух десятков специалистов высшей научной квалификации.[2]

Основные сочинения

  1. Методы научного познания. Москва, 1974, 152 с. (в соавторстве с В. С. Стёпиным);
  2. Эмпирическое познание и факты науки. Минск, 1984, 88 с.
  3. Познание и миф. Минск, 1984, 154 с.
  4. Теория и эксперимент. Минск, 1989, 111 с. (в соавторстве с В. Я. Воробьёвым);
  5. История социологии: учебное пособие. Минск, 1993, 1997, 380 с. (гл. редактор, автор и соавтор);
  6. Социология: Учебное пособие. Минск, 1998, 5-е издание 2004, 542 с. (гл. редактор, автор и соавтор);
  7. Краткий курс теоретической социологии: Учебное пособие, Минск, 1999, 127 с.
  8. Социология: Учебно-методический комплекс по вузовскому курсу общей социологии. Минск, 2001, 196 с.
  9. Методика преподавания социологии в высшей школе: учебное пособие. Минск, 2003, 237 с.
  10. Социология в Белорусском государственном университете: история, факты, документы. Минск, 2006, 144 с. (в соавторстве с А. Н. Даниловым и Д. Г. Ротманом);
  11. Социология — краткий курс: учебное пособие. Минск, 2009, 3-е издание, 128 с.
  12. Основы социологии для средних учебных заведений. Минск, 2009, 145 с.
  13. Философия любви, жизни и смерти в афоризмах и стихах. Минск, 2009, 127 с.
  14. Предыстория социологии. Минск, 2009, 208 с. (в соавторстве с А. Н. Даниловым) и др.

Публикации в электронной библиотеке БГУ

  • [elib.bsu.by/handle/123456789/12285 Социологическая мысль Беларуси: становление и этапы развития. // Социологические исследования. 1998. № 9. С. 5-11.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/7949 Четыре стихии или одно начало? К вопросу о том, правильно ли мы понимаем античных натурфилософов. // Философия и социальные науки. — 2007. — № 1. — С. 11-18.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/8798 Эволюция представлений о факте как методологической категории в философии науки. // Философия и социальные науки: научный журнал. — 2008. — № 2. -С. 43-50.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/8178 Математическая трактовка основ бытия пифагорейцами и её философское значение. // Философия и социальные науки: Научный журнал. — 2009. — № 3. — С. 4-15.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/8164 Социально-философские и социологические идеи Аристотеля. // Философия и социальные науки: Научный журнал. — 2010. — № 4. — С. 43-49.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/12282 Методологические проблемы периодизации истории социологии. / Елсуков А. Н., Данилов А. Н. // Социологические исследования. 2010. № 10. С. 114—121.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/2395 Социология в Белорусском государственном университете: этапы становления и развития. / Елсуков А. Н., Гуцаленко Л. А., Титаренко Л. Г., Украинец П. П. // Веснік Беларускага дзяржаўнага універсітэта. Сер. 3, Гісторыя. Філасофія. Псіхалогія. Паліталогія. Сацыялогія. Эканоміка. Права. — 2010. — N 1. — С. 3-6.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/6301 Стигматизация как способ выделения объектов в структурах коммуникативного действия. // Социология. — 2010. — N 4. — С. 3-9.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/8630 Социология критики. // Философия и социальные науки: Научный журнал. — 2011. — № 2. — С. 26-31.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/15611 Социология в тени теоретических предрассудков. // Социология. — 2011 — № 3. — С. 43-52.]
  • [elib.bsu.by/handle/123456789/26532 Роль Белорусского государственного университета в создании национальной школы белорусской социологии / Данилов А. Н., Елсуков А. Н., Ротман Д. Г., Рубанов А. В. // Веснік Беларускага дзяржаўнага універсітэта. Сер. 3, Гісторыя. Філасофія. Псіхалогія. Паліталогія. Сацыялогія. Эканоміка. Права. — 2011.-№ 3.-С. 67-72.]

Напишите отзыв о статье "Елсуков, Альберт Николаевич"

Примечания

  1. [www.bsu.by/main.aspx?guid=61751 Персональная страница А. Н. Елсукова на сайте Факультета Философии и социальных наук БГУ]
  2. Социология в Белорусском государственном университете: история, факты, документы / А. Н. Данилов, А. Н. Елсуков, Д. Г. Ротман. — Минск: БГУ, 2006. — С. 46. ISBN 985-485-654-2
  • mnogoknig.su/biografiya_avtor/28045-albert-nikolaevich-elsukov.html

Отрывок, характеризующий Елсуков, Альберт Николаевич

«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.