Ембахтова, Татьяна Степановна

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ембахтова Татьяна Степановна»)
Перейти к: навигация, поиск
Татьяна Ембахтова
Личная информация
Полное имя

Татьяна Степановна Ембахтова

Гражданство

СССР

Клуб

Спартак (Горький)
СКИФ (Москва)

Дата рождения

17 января 1956(1956-01-17) (68 лет)

Рост

174 см

Вес

71 кг

Татья́на Степа́новна Емба́хтова (17 января 1956) — советская хоккеистка на траве, бронзовый призёр Олимпийских игр. Мастер спорта международного класса.





Карьера

В хоккей пришла из лыжных гонок[1]. На Олимпиаде в Москве Татьяна в составе сборной СССР выиграла бронзовую медаль[2].

Личная жизнь

В 1982 году окончила ГДОИФК им. П. Ф. Лесгафта. В настоящее время проживает в городе Бор[3].

Напишите отзыв о статье "Ембахтова, Татьяна Степановна"

Примечания

  1. Молчанов В. В. Наш третий клуб // Горьковский хоккей. Справочник-календарь. — Г.: Горьковская правда, 1983. — С. 32. — 30 000 экз.
  2. [www.gazeta.ru/sport/london2012/history/moscow_1980/ Москва - 1980] (рус.). Газета.Ru. Проверено 6 января 2014. [www.webcitation.org/6EPIxsH6R Архивировано из первоисточника 13 февраля 2013].
  3. [bmsi.ru/doc/ab9abbe8-0d8f-467c-b4ca-00a5891bd889 Такая, как есть - Татьяна Ембахтова] (рус.). Библиотека международной спортивной информации. Проверено 6 января 2014.

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ye/tatyana-yembakhtova-1.html Татьяна Ембахтова] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)


Отрывок, характеризующий Ембахтова, Татьяна Степановна

Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.