Емельянов, Александр Геннадиевич
| Александр Емельянов | |
| Личная информация | |
|---|---|
| Гражданство | |
| Специализация |
байдарка, спринт |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Рост |
184 см |
| Вес |
97 кг |
Алекса́ндр Генна́диевич Емелья́нов (1 января 1984, Шымкент) — казахстанский гребец-байдарочник, выступает за сборную Казахстана начиная с 2002 года. Участник летних Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро, чемпион Азиатских игр, трёхкратный чемпион Азии, многократный победитель и призёр регат национального значения. На соревнованиях представляет Южный Казахстан, мастер спорта международного класса.
Биография
Александр Емельянов родился 1 января 1984 года в городе Шымкенте Южно-Казахстанской области Казахской ССР.
Впервые представлял казахстанскую национальную сборную в сезоне 2002 года, когда побывал на Азиатских играх в корейском Пусане, тем не менее, попасть здесь в число призёров не смог, в обоих своих дисциплинах занял четвёртое место. На следующих Азиатских играх, проходивших спустя четыре года в Дохе, выиграл бронзовую медаль в зачёте одиночных байдарок на дистанции 500 метров. В 2009 году выступил на чемпионате Азии в Тегеране и в итоге четырежды поднимался здесь на пьедестал почёта: одержал победу в двойках на пятистах и тысяче метрах, стал серебряным призёром в двойках на пяти тысячах метрах, а также взял золото в километровой гонке четвёрок, став таким образом трёхкратным чемпионом азиатского континента.
В 2010 году Емельянов побывал на Азиатских играх в китайском Гуанчжоу, откуда привёз две награды серебряного достоинства, выигранные в километровых дисциплинах двухместных и четырёхместных экипажей. В 2013 году отметился двумя наградами на азиатском первенстве в Самарканде: получил серебро в одиночках на пятистах метрах и бронзу в одиночках на тысяче метрах. В следующем сезоне на Азиатских играх в Инчхоне был лучшим среди байдарок-четвёрок на дистанции 1000 метров, ещё через год на чемпионате Азии в индонезийском Палембанге добавил в послужной список серебряную награду, полученную в километровой гонке четырёхместных экипажей[1].
Благодаря череде удачных выступлений Александр Емельянов удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх 2016 года в Рио-де-Жанейро. Стартовал здесь в программе четырёхместных экипажей на дистанции 1000 метров вместе с партнёрами Сергеем Токарницким, Ильёй Голендовым и Андреем Ергучёвым — они с седьмого места квалифицировались на предварительном этапе, затем на стадии полуфиналов заняли четвёртое место и попали тем самым в утешительный финал «Б», где показали на финише второе время позади команды из России — таким образом, в итоговом протоколе их экипаж расположился на десятой строке[2].
Имеет высшее образование, в 2008 году окончил Южно-Казахстанский государственный университет имени М. О. Ауэзова, где обучался на факультете спорта и туризма, кафедре теории и методики физической культуры и спорта.
Напишите отзыв о статье "Емельянов, Александр Геннадиевич"
Примечания
- ↑ Александр Неккер. [liter.kz/ru/articles/show/3326-silneishie_kazahstanskie_grebcy_gotovy_borotsya_za_olimpiiskie_putevki Сильнейшие казахстанские гребцы готовы бороться за олимпийские путевки]. Литер (29 октября 2014). Проверено 10 сентября 2016.
- ↑ [kaztrk.kz:8888/ru/a/6452 В гребле на байдарках и каноэ казахстанцам не удалось пробиться в финал]. РТРК Қазақстан (19 августа 2016). Проверено 10 сентября 2016.
Ссылки
- [www.kazan2013.com/NH/ru/-240/Participant/ParticipantInfo/5cc629b8-8607-412b-a124-96b2a9ad545c Александр Емельянов] — страница на сайте Универсиады в Казани
- [www.rio2016.com/en/athlete/alexandr-yemelyanov Александр Емельянов] (англ.) — страница на сайте Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро
Отрывок, характеризующий Емельянов, Александр Геннадиевич
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
