Емельянов, Пётр Григорьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Григорьевич Емельянов
Дата рождения:

27 июня 1923(1923-06-27)

Дата смерти:

10 апреля 2000(2000-04-10) (76 лет)

Профессия:

Оператор

Награды:

Пётр Григорьевич Емельянов (27 июня 1923 — 10 апреля 2000) — оператор игрового кино. Член КПСС с 1943 года[1].





Биография

Пётр Григорьевич Емельянов родился 27 июня 1923 года.

В июне 1941 г. сразу по получении школьного аттестата записался добровольцем на фронт. По окончании краткосрочной школы лейтенантов служил в войсках ПВО, командовал зенитной батареей. В 1943 г. был тяжело ранен и контужен под Орлом, после госпиталя вернулся в свою часть. Прошел всю войну, дойдя до Берлина в звании старшего лейтенанта. Награждён двумя орденами «Красная Звезда» и медалями. В 1951 году окончил ВГИК (мастерская А. Гальперина и А. Головни). Начинал работу на киностудии «Мосфильм». Первая лента — короткометражный фильм «Телеграмма» режиссёра Юрия Щербакова (экранизация одноимённого рассказа К. Паустовского). Долгие годы сотрудничал с режиссёрами Владимиром Краснопольским и Валерием Усковым. Был оператором двух ранних фильмов Анатолия Эфроса — «Високосный год» и «Двое в степи».

Заслуженный деятель искусств РСФСР (1974), Лауреат Государственной премии СССР за участие в съёмках телевизионного фильма «Вечный зов» (1979).

Фильмография

Оператор-постановщик

Напишите отзыв о статье "Емельянов, Пётр Григорьевич"

Примечания

  1. [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s00/e0000996/index.shtml ЕМЕЛЬЯНОВ Пётр Григорьевич] Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Емельянов, Пётр Григорьевич

Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.