Енборисов, Гавриил Васильевич

Гавриил Васильевич Енборисов
Полковник Г.В. Енборисов
Дата рождения	19 марта 1858(1858-03-19)
Место рождения	Российская империя
Дата смерти	14 февраля 1946(1946-02-14) (87 лет)
Место смерти	город Харбин, Китай
Принадлежность	Российская империя Российская империя, Оренбургское казачье войско Россия Россия, Белое движение
Род войск	казачьи войска
Годы службы	1900—1920
Звание	полковник
Сражения/войны	Гражданская война в России
Награды и премии

Гавриил Васильевич Енборисов (19 марта 1858, Российская империя — 14 февраля 1946, Харбин, Китай) — российский военный, полковник Русской армии. Участник Белого движения в Сибири. Участник Великого Сибирского Ледяного похода.

Происхождение и служба до гражданской войны

Происходил из казаков Оренбургского Казачьего Войска. Закончил училище в [regiment.ru/reg/VI/C/22/3.htm 1892]. Полковник. В отставке с 1908 года. В Оренбурге был Председателем Правления Союза маслодельных артелей. С января 1918 года председатель военной комиссии Оренбургского Казачьего Войска, товарищ председателя Войскового круга.

Участие в гражданской войне

Зимой — весной 1918 года в распоряжении войскового правительства Оренбургского казачьего войска атамана А. И. Дутова не находилось ещё никакой вооруженной силы для противостояния большевикам. Небольшой партизанский отряд (4-й отряд Оренбургского Казачьего Войска) под командованием подъесаула Г.В. Енборисова в Верхнеуральске, состоявший исключительно из рядовых казаков, стал одним из четырёх первых отрядов, на которые смог опереться атаман Дутов.

Участвовал в походе в Тургайские степи. Летом 1918 года служил начальником Военного контроля и комендантом штаба обороны, начальником отдела Государственной охраны 2-го округа.В начале августа 1919 г. под Верхнеуральском в станице Спасской произошел характерный случай, характеризующий непримиримое столкновение поколений в гражданской войне. Начальник штаба отряда красных казаков Н.Г. Енборисов в Верхнеуральске приехал в станицу Спасскую навестить жену и сына и попал в плен к белоказакам. После жестоких пыток он был убит. Принимавший участие в расправе над сыном, участник белого движения, полковник Г.В. Енборисов, впоследствии, уже через 14 лет, находясь в эмиграции, в своей книге «От Урала до Харбина: памятка о пережитом» (Шанхай, 1932) подробно описывая сцену убийства сына, жалел только об одном: зачем тело сына было предано земле.

Летом 1919 года поступил рядовым в добровольческую Дружину Святого Креста и Зелёного Знамени в Омске и был назначен начальником агитационно-вербовочного отдела в Семипалатинске, где сформировал добровольческий отряд Дружины Святого Креста. С этим отрядом прошёл весь Великий Сибирский Ледяной поход.

С 22 марта 1920 года служил дежурным генералом 3-го стрелкового корпуса и при этом одновременно был командиром Добровольческого Егерского отряда. С 21 апреля помощник начальника личной охраны атамана генерала Г. М. Семенова.

Эмиграция

В эмиграции проживал с лета 1920 года в Харбине.

Литература

Енборисов Г. В. "От Урала до Харбина. Памятка о пережитом", Шанхай, 1932.

Отрывок, характеризующий Енборисов, Гавриил Васильевич

В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.