Бузански, Енё

Енё Бузански
Общая информация
Родился
Гражданство	Венгрия
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
1941—1946	Вашуташ
Клубная карьера*
1946—1947	Печ ВСК	? (?)
1947—1960	АС Дорог	274 (0)
Национальная сборная**
1950—1956	Венгрия	48 (0)
Тренерская карьера
1961—1965	Дорог
1965—1968	Вашаш (Эстергом)
1968—1969	Дорог
1969—1970	Вашаш (Эстергом)
1970—1971	Фоспед Саллиток
1969—1970	Дорог
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Хельсинки 1952
Чемпионат мира
Серебро	Швейцария 1954
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Е́нё Буза́нски (венг. Buzánszky Jenő; 4 мая 1925, Домбовар — 11 января 2015, Эстергом) — венгерский футболист, защитник сборной Венгрии.

Биография

Был последним из живущих футболистов легендарной венгерской «золотой команды», которую тренировал Густав Шебеш. Также оказался единственным, кто представлял не команду из Будапешта, а клуб «Дорог» из одноименного города, за который отыграл 274 матча в первенстве страны,

Являлся одной из ключевых фигур команды, которая выиграла золото летней Олимпиады в Хельсинки (1952), а годом позже выиграла Кубок стран Центральной Европы. Также принял участие в легендарных поединках против сборной Англии (6:3 и 7:1) и выступал на чемпионате мира в Швейцарии (1954), на котором венгры дошли до финала, где уступили команде ФРГ.

По завершении игровой карьеры в 1960 г. приступил к тренерской работе. Трижды возглавлял клуб «Дороги», долгое время (1972—1985) был его техническим директором. Позже (1993) вошел в президентский совет Венгерской футбольной федерации (ВФФ). В 1996 г. был избран её вице-президентом. Избирался президентом футбольной ассоциации Комаром-Эстергома (1993—1997).

В его честь назван стадион ФК «Дороги».

Достижения

• Олимпийский чемпион: 1952
• Вице-чемпион мира: 1954
• Обладатель Кубка Центральной Европы: 1953

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/bu/jeno-buzanszky-1.html Енё Бузански] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Бузански, Енё

– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»