Розвань, Евгений Георгиевич

Евгений Георгиевич Розвань
Jenő Rozvány
Имя при рождении:	Енё Розвань
Место рождения:	Надьсалонта, комитат Бихар, Трансильвания, Австро-Венгрия
Место смерти:	Бутовский полигон, Московская область, РСФСР, СССР
Партия:	Коммунистическая партия Румынии
Род деятельности:	адвокат, историк

Евгений Георгиевич Розвань (Енё Розвань, венг. Rozvány Jenő, рум. Eugen Rozvan; 28 декабря 1878, Надьсалонта, Австро-Венгрия — 16 июня 1938, Москва) — румынский революционер венгерского происхождения, адвокат, историк.

Биография

Работал помощником адвоката в Надьсалонте. За разъяснение рабочим их трудовых прав был арестован на 20 дней. До Первой мировой войны вступил в социал-демократическую партию, впоследствии стал членом ЦК Социалистической, а затем Коммунистической партии Румынии. После присоединения Трансильвании к Румынии был избран депутатом румынского парламента. С началом репрессий коммунистов в Бухаресте был арестован; о нём неоднократно писали в «Правде».

Совершив побег из тюрьмы, эмигрировал в СССР. Работал старшим научным сотрудником Института мирового хозяйства и политики в Москве, директором которого был Енё Варга.

16 декабря 1937 года был арестован; виновным себя не признал. По обвинению в шпионаже в пользу Румынии Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР 20 мая 1938 года приговорён к расстрелу. Расстрелян на Бутовском полигоне 16 июня 1938 года.

Реабилитирован 25 августа 1956 года за отсутствием состава преступления.

Литература

• Сабадош Арпад (Szabados Arpad). [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?num=13094&t=page Гл. 34. Страшные события 1937—1938 года. Уничтожение венгерских эмигрантов. Безумства Сталина] // Двадцать пять лет в СССР (1922—1947 гг.) / пер. Т. Лендьел. — Будапешт, 1958.

Ссылки

• [www.sakharov-center.ru/asfcd/martirolog/?t=page&id=17350 Розвань Евгений Георгиевич]. Мартиролог расстрелянных в Москве и Московской области. Сахаровский центр. Проверено 28 июля 2015.
• [p8.inetstar.ru/?q=bio&id=92368 Евгений Георгиевич Розвань]. Жертвы массового террора. Бутовский полигон НКВД в 1937—1938 гг. Календарь памяти. Проверено 28 июля 2015.
• [rosgenea.ru/?alf=17&serchcatal=%D0%EE%E7%E2%E0%ED%FC&r=4 Розвань Евгений Георгиевич]. Центр генеалогических исследований. Проверено 28 июля 2015.

Отрывок, характеризующий Розвань, Евгений Георгиевич

Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).