Енисейская губерния
| Губерния Российской империи | |||||
| |||||
| Страна | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Адм. центр | |||||
| Население (1897) |
570 161 чел. | ||||
| Плотность |
чел/км² | ||||
| Площадь | |||||
| Дата образования |
1822 | ||||
|
| |||||
| |||||
Енисе́йская губе́рния — административно-территориальная единица в составе Российской империи и РСФСР в 1822—1925 годах.
Содержание
Общие сведения
Губерния учреждена в 1822 году, при разделении Сибири на Западную и Восточную[1].
22 июля 1822 года из состава Томской губернии выделили Енисейскую губернию Восточно-Сибирского генерал-губернаторства в составе 5 округов (бывших уездов): Енисейского (в него вошла также территория упраздненного Туруханского уезда под названием Туруханского комиссарства, позже отдельного управления); Красноярского; Канского (из частей Красноярского, Енисейского уездов, Иланской и Бирюсинской волостей Нижнеудинского уезда Иркутской губернии от р. Бирюсы до р. Кан); Минусинского (выделен из южной части Красноярского уезда); Ачинского (из западной части Красноярского, юго-запада Енисейского и северо-востока Томского уездов).
В 1856 году было учреждено Восточно-Сибирское управление. Административно-территориальное деление Енисейской губернии оставалась в основном неизменным до октября 1917 года. Изменялась лишь волостное деление.
С 1898 года округа Енисейской губернии вновь стали называться уездами.
Енисейская губерния занимала западную часть Восточной Сибири между 52° 20' и 77° 33' северной широты и 95° и 128° восточной долготы. Простиралась от южных до северных пределов Российской Империи. Площадь имела вид неправильного многоугольника вытянутого в направлении от юго-запада к северо-востоку. Наибольшая длина губернии от Китая до крайней северной оконечности Азии (мыса на востоке Таймырского полуострова) 2800 вёрст, наибольшая ширина с запада на восток — до 1300 вёрст. С севера губерния ограничена Северным океаном, с северо-востока Жиганским и Вилюйским округами Якутской области, с востока и юго-востока Киренским и Нижнеудинским округами Иркутской губернии; с юга Китаем. На западе губерния граничит с Западной Сибирью. На юго-западе и западе с Кузнецким, Мариинским и Нарымским округами Томской губернии, с северо-запада с Березовским округом Тобольской губернии[2]. 
Площадь Енисейской губернии составляет 2211589 квадратных вёрст (вторая по величине губерния, после Якутской области)[2].
Герб губернии
«В червлёном щите золотой лев с лазоревыми глазами и языком, и чёрными когтями, держащим в правой лапе такой же серп. Щит увенчан императорской короной и окружён золотыми дубовыми листьями, соединённых Андреевской лентой».
Герб Енисейской губернии утверждён 5 июля 1878 года. В 1886 году гербовым отделением при Департаменте геральдии с городских щитов были удалены украшения.
Лев символизировал силу и мужество, а серп и лопата отражали главное занятие жителей — земледелие и добычу ископаемых, в первую очередь — золота.
История
XVII век
До 1629 года территория современного Красноярского края входила в обширный регион с центром в городе Тобольске. Позднее остроги Енисейск, Красноярск и Канск с прилегающими землями причислены к Томскому разряду.
В 1676 году Енисейский острог получил статус города, в подчинение которому были переданы все поселения по Енисею и правобережные территории, простирающиеся до Забайкалья.
XVIII век
Пётр I в 1708 году для упорядочения управления государством провёл территориально-административные преобразования. Основной административной единицей Российской империи стала губерния, в которую входили провинции, делившиеся на уезды. По Указу от 18 декабря 1708 года вся территория Российской империи делилась на восемь губерний. Сибирь и часть Приуралья вошли в состав Сибирской губернии с центром в г. Тобольске.
Из-за дальности расстояний, отсутствия путей сообщения управление территориями Сибирской губернии было чрезвычайно затруднено. Возникла необходимость в проведении территориальных преобразований. В 1719 году в составе Сибирской губернии были учреждены три провинции: Вятская, Соликамская и Тобольская, а через пять лет ещё две — Иркутская и Енисейская с центром в городе Енисейске. В Енисейскую провинцию входили уезды: Мангазейский, Енисейский, Красноярский, Томский, Кузнецкий, Нарымский и Кетский.
В 1764 году по указу Екатерины II территория Сибири подвергнута очередной административно-территориальной реформе: учреждена вторая губерния — Иркутская, в состав которой включены Енисейская провинция. Через два десятилетия Енисейская провинция ликвидирована, её уезды включены в состав трёх губерний: Тобольской (Енисейск и Ачинск), Иркутской и Колыванской (г. Красноярск).
В 1797 году все территории бассейна реки Енисей причислены к Тобольской губернии (до 1804 года; затем до 1822 года они входят в состав Томской губернии).
XIX век
В целях централизации управления в 1803 году создается Сибирское генерал-губернаторство с центром в городе Иркутске, поглотившее территории Тобольской, Иркутской и Томской губерний.
В 1822 году эта система территориальной подчиненности была упразднена, взамен созданы Западно-Сибирское (центр г. Тобольск) и Восточно-Сибирское (центр г. Иркутск) генерал-губернаторства.
Одновременно по предложению М. М. Сперанского, проводившего ревизию сибирских владений, император Александр I подписал указ об образовании Енисейской губернии в составе пяти округов: Красноярского, Енисейского (с Туруханским краем), Ачинского, Минусинского и Канского. Административным центром вновь образованной губернии утвержден город Красноярск.
26 февраля 1831 года Сенат издал указ «Об устройстве почтового управления в Енисейской губернии». В Красноярске была учреждена губернская почтовая контора, в Енисейске и Ачинске — почтовые экспедиции, а в Канске, Минусинске и Туруханске открыты почтовые отделения.
За 50 лет после создания Енисейской губернии в административном устройстве Российской империи прошли незначительные перемены: в 1879 году округа переименованы в уезды. Территория Енисейской губернии изменениям не подверглась и в основном совпадала с границами современного Красноярского края.
XX век
С 1913 года Енисейская губерния входит в Иркутское генерал-губернаторство. В апреле 1914 года правительство России устанавливает протекторат над Тувой, которая под названием Урянхайского края вошла в состав Енисейской губернии.
Подобное административно-территориальное деление сохранялось до начала 1920-х годов.
В середине 1921 года местные революционеры, поддержанные Красной Армией РСФСР, приняли решение о провозглашении национального суверенитета Тувы.
С 1923 года начинаются работы по районированию Сибири, положившие начало административному переустройству территории края. Упразднены волости, создаются укрупненные районы.
Постановлением ВЦИК от 25 мая 1925 года все губернии и области в Сибири упраздняются, их территории вливаются в единый Сибирский край, с центром в Новосибирске.
Административное деление
В конце XIX века в состав губернии входило 5 округов (с 1898 года — уездов) и Туруханский край, входящий в состав Енисейского округа[3]:
| № | Уезд | Центр | Площадь, вёрст² |
Население[4] (1897), чел. |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Ачинский[5] | Ачинск (6699 чел.) | 51 071,0 | 111 466 |
| 2 | Енисейский | Енисейск (11 506 чел.) | 384 303,7 | 67 536 |
| 3 | Канский | Канск (7537 чел.) | 70 962,7 | 96 202 |
| 4 | Красноярский | Красноярск (26 699 чел.) | 19 024,0 | 99 156 |
| 5 | Минусинский | Минусинск (10 231 чел.) | 79 571,9 | 182 733 |
| 6 | Туруханский край | Туруханск (212 чел.) | 1609 824,2 | 10 959 |
Население
В 1760-е — 1780-е годы ссылка в Сибирь приобрела массовый характер. В 1820-е годы ссыльные составляют вторую по численности группу жителей Минусинска. В 1863 году в Енисейской губернии жило 44 994 ссыльных, что составляло 1/7 от всего населения губернии.
По переписи 1897 года в губернии проживало 570,2 тыс. чел., в том числе в городах 62,9 тыс. чел. (11,7 %). В религиозном составе преобладали православные — 93,8 %, были также старообрядцы — 2,1 %, католики — 1,1 %, иудеи — 1,1 %, мусульмане — 0,8 % лютеране — 0,7 %. Грамотных — 13,7 %.
Национальный состав в 1897 году[6]:
| Округ | русские | татары и хакасы |
украинцы | поляки | евреи | эвенки | мордва | якуты | ненцы | кеты |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Губерния в целом | 83,0 % | 7,7 % | 3,8 % | 1,0 % | … | … | … | … | … | … |
| Ачинский | 82,7 % | 8,7 % | 5,7 % | … | 1,1 % | … | … | … | … | … |
| Енисейский | 93,3 % | 1,2 % | … | … | 1,2 % | 1,9 % | … | … | … | … |
| Канский | 86,2 % | 2,3 % | 7,4 % | 1,5 % | 1,4 % | … | … | … | … | … |
| Красноярский | 92,4 % | … | 2,2 % | 1,9 % | 1,5 % | … | … | … | … | … |
| Минусинский | 75,8 % | 16,5 % | 2,9 % | … | … | … | 1,8 % | … | … | … |
| Туруханский край | 27,9 % | … | … | … | … | 14,9 % | … | 19,9 % | 28,6 % | 8,4 % |
| Усинский | 88,7 % | 6,6 % | 2,9 % | … | … | … | … | … | … | … |
Руководство губернии
Губернаторы
| Ф. И. О. | Титул, чин, звание | Время замещения должности |
|---|---|---|
| Степанов Александр Петрович | действительный статский советник | |
| Рославец Виктор Яковлевич | статский советник | |
| Ковалёв Иван Гаврилович | действительный статский советник | |
| Копылов Василий Иванович | статский советник (действительный статский советник) | |
| Падалка Василий Кириллович | статский советник (тайный советник) | |
| Замятнин Павел Николаевич | генерал-майор | |
| Чарторижский Лев Иванович | генерал-майор | |
| Лохвицкий Аполлон Давыдович | действительный статский советник (тайный советник) | |
| Педашенко Иван Константинович | генерал-лейтенант | |
| Теляковский Леонид Константинович | действительный статский советник (тайный советник) | |
| Светлицкий Константин Николаевич | генерал-майор | |
| Плец Михаил Александрович | действительный статский советник (тайный советник) | |
| Айгустов Николай Алексеевич | генерал-майор | |
| Давыдов Виктор Фёдорович | статский советник, и. д. | |
| Гирс Александр Николаевич | действительный статский советник, и. д. | |
| Бологовский Яков Дмитриевич | действительный статский советник | |
| Крафт Иван Иванович | действительный статский советник | |
| Хозиков Иван Владимирович | статский советник | |
| Гололобов Яков Георгиевич | действительный статский советник | |
Председатели губернского правления
| Ф. И. О. | Титул, чин, звание | Время замещения должности |
|---|---|---|
| Галкин Иван Иванович | коллежский советник (статский советник) | |
| Бобылев | коллежский советник | |
| Турчанинов Николай Степанович | статский советник | |
| Родюков Иван Григорьевич | коллежский советник (действительный статский советник) | |
| Гаупт Василий Васильевич | статский советник | |
| Лаврентьев Алексей Николаевич | коллежский советник | |
| Титов Лаврентий Фёдорович | статский советник (действительный статский советник) | |
| Длотовский Василий Васильевич | коллежский советник (статский советник) | |
| Заботкин Александр Степанович | статский советник (действительный статский советник) | |
| Булатов Виктор Николаевич | коллежский советник (статский советник) | |
| Давыдов Дмитрий Никанорович | действительный статский советник | |
Вице-губернаторы
| Ф. И. О. | Титул, чин, звание | Время замещения должности |
|---|---|---|
| Приклонский Василий Львович | статский советник | |
| Урусов Владимир Петрович | князь, в звании камер-юнкера, статский советник | |
| Хомутов Павел Фёдорович | статский советник | |
| Сазонов Иван Михайлович | статский советник | |
| Соколовский Владимир Николаевич | коллежский советник | |
| Беломестнов Николай Павлович | действительный статский советник | |
| Миллер Александр Константинович | действительный статский советник | |
| Лубенцов Анатолий Григорьевич | статский советник | |
| Писаренков Борис Васильевич | коллежский советник | |
| Римский-Корсаков Леонид Петрович | полковник | |
Губернские архитекторы
- Воцкий, Павел Фёдорович — губернский архитектор с 1824 года по 1828 год.
- Шаров, Пётр Алексеевич — помощник губернского архитектора с 1827 года по 1846 год. Исполнял обязанности губернского архитектора после отъезда Воцкого в Иркутск.
- Маковецкий, Дмитрий Александрович — губернский архитектор в 1829 году и с 1831 года по 1837 год.
- Алфеев, Яков Иванович — член Енисейской губернской строительной комиссии с 1847 года, губернский архитектор с 1850 года по 1852 год.
- Бетюцкий, Владимир Михайлович — губернский инженер с 1859 года, губернский архитектор с 1860 по 1861 год.
- Нюхалов, Северьян Васильевич — губернский архитектор с 1874 года по 1882 год.
- Фольбаум, Александр Александрович — губернский архитектор с 1890 года по 1909 год.
- Соколовский, Владимир Александрович — губернский архитектор с 1909 года по 1916 год[7].
Интересные факты
В XIX веке жители прибрежных селений между городами Енисейск и Красноярск имели обычай окликать все проплывающие мимо суда и плоты. Оклик производился нараспев, протяжным голосом: «а кто плывёт, а кто плывёт, а кто по имени плывёт?». Плывущие должны были откликаться и сообщать своё имя или крикнуть «добрые люди». Если они этого не делали, с берегов в лодках тотчас же отплывали жители, осматривали суда, спрашивая, нет ли чего «продажного»[8].
Напишите отзыв о статье "Енисейская губерния"
Примечания
- ↑ [www.scripophily.ru/details.php?sid=291&image=2 Scripophily.ru Старинные ценные бумаги]
- ↑ 1 2 Енисейская губерния. Список населённых мест по сведениям 1859 года / Маак Р.. — Центральный статистической комитет Министерства внутренних дел, 1864.
- ↑ [www.scripophily.ru/details.php?sid=291&image=3 Scripophily.ru Старинные ценные бумаги]
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_gub_97.php?reg=73 Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г.].
- ↑ Ачинск // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/emp_lan_97_uezd.php?reg=594 Демоскоп Weekly — Приложение. Справочник статистических показателей]
- ↑ Енисейский энциклопедический словарь. Красноярск, 1998
- ↑ Пестов И. С. [www.prlib.ru/elfapps/pageturner2d/viewer.aspx?orderdate=04.03.2013 Записки об Енисейской губернии Восточной Сибири, 1831 года / составленные статским советником И. Пестовым]. — М.: Унив. тип., 1833. — С. 186—187.
Литература
- Пестов, И. С. «Записки об Енисейской губернии Восточной Сибири 1831 года»//Москва, 1833 год. 305 стр. с иллюстрациями
- «Памятная книжка Енисейской губернии», 1863 год
- Енисейской губернии — 180 лет: Материалы IV краеведческих чтений, Красноярск, декабрь 2002 г. Красноярск : Кларетианум, 2003
- Карчаева Т. Г. Енисейская губернская администрация: численность и состав (1822—1917 гг.): диссертация … кандидата исторических наук : 07.00.02 / Иркутский государственный университет. Иркутск, 2013. 291 с.
- Карчаева, Т. Г. Губернаторы енисейской губернии (социальный портрет сибирского чиновничества) / Т. Г. Карчаева // Известия иркутского государственного университета. Серия: история. 2014. Т. 7. С. 44-50.
Ссылки
- ЭСБЕ:Енисейская губерния
- Латкин Н. В. «[books.google.ru/books?id=QFvvAgAAQBAJ&printsec=frontcover Енисейская губерния, её прошлое и настоящее]» (1892)
- [oldbooks.ax3.net/BookLibrary/100000-Eniseyskaya-gub.html Библиотека Царское Село, книги по истории Енисейской губернии (Памятные книжки), PDF]
Отрывок, характеризующий Енисейская губерния
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
