Енисейские казаки

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Енисейское казачье войско»)
Перейти к: навигация, поиск

Енисейские казаки — являясь отраслью сибирских казаков, образовались так же, как и эти последние, то есть из остатков дружины Ермака и различных выходцев Московского государства, из местных инородцев и тому подобное. Своё название они получили от городков или "острожков" на реке Енисее, служивших главным местом их жительства; находясь в подчинении воеводам, управлявшим городами по наказам Сибирского приказа, енисейские казаки в первое время, то есть во 2-й половине XVI века, состояли под командою голов, сотников, пятидесятников и десятников, назначавшихся воеводами из их же среды.





Освоение Сибири

Памятной датой для енисейских казаков является 1619 год, когда казаки Петр Албычев и Черкас Рукин[2] с сотоварищами из Тобольска заложили Енисейский острог. Число их было невелико (100 человек) и выступали они под предводительством московского воеводы. Главной их обязанностью был сбор ясака с местных тунгусов, который поступал в амбар. Для улучшения сбора ясака была введена система заложников (аманатов). Спустя 9 лет казаки построили второй острог Красноярск, первым воеводой которого стал Андрей Дубенский. Главной опасностью енисейских казаков были нападения сибирских татар. Енисейская земля стала плацдармом для дальнейшего освоения Сибири, однако её административным центром оставался Тобольск, откуда посылались воеводы. Казаки передвигались небольшими ватагами по 30 человек вдоль рек. В 1621 году был основан Ачинск, а в 1631 году Братск (атаман Максим Перфильев) и Илимск (Иван Галкин). Отсюда енисейские казаки под предводительством Бекетова предприняли походы в Якутию (1632) и Забайкалье (1649)[3]. От енисейских казаков отпочковались якутские казаки. Енисейским казаком числился уроженец Устюга Семен Дежнёв, достигший в 1648 году берегов Берингова пролива. В дальнейшем енисейские казаки приходят в упадок отчасти из-за жадности воевод, отчасти из-за грабительского ("паразитического") характера своего ремесла, отчасти из-за своей малочисленности и сурового характера сибирской природы.

Организационные мероприятия

В 1822 году енисейские казаки, согласно «Устава о Сибирских городовых казаках» перешли в разряд городовых казаков, из них был образован Енисейский городовой казачий полк. Тогда же казаки были разделены на полковых и станичных. К первым, вошедшим в состав полка, были отнесены казаки, не успевшие обзавестись прочным хозяйством, или те, которые должны были отправлять службу в местах, отдалённых от постоянного места жительства. Те же, которые обзавелись хозяйством, были зачислены в разряд станичных, отбывавших различные повинности только в местах своего проживания. Те и другие были оставлены в ведении гражданского начальства и причислены к составу губернской полиции. Общее начальство над енисейскими казаками было вверено гражданским губернаторам; непосредственное управление полковыми казаками принадлежало полковому атаману. Станичные казаки были подчинены ведению земских исправников. Служебные обязанности казаков состояли, помимо охранения спокойствия и безопасности в местах, ими занятых, в выполнении различных поручений гражданского начальства по части земской полиции. В награду за эту службу, заканчивавшуюся только при полной неспособности к ней, казакам было определено отвести земельные наделы по 15 десятин на человека. Полковым казакам, сверх того, полагалось солдатское провиантское довольствие и фураж, a при дальних командировках — и жалованье. Станичным казакам жалованье не было определено, но зато они получили освобождение от всех государственных податей, денежных земских сборов и, сверх того, право беспошлинной меновой торговли с пограничными народцами. Наконец, за теми и другими казаками были сохранены земельные участки, отведённые им ранее в собственность. В каком положении находились енисейские и другие казаки Восточной Сибири в 1833—37 годах, можно видеть из отчета генерал-губернатора Броневского:

Казаки эти не имеют должного устройства, почти не вооружены и почти пешие; содержание от казны получают самое скудное, но на службу по городской и земской полиции употребляются беспрерывно; многие без домов и хозяйства, долженствующего поддержать существование их и семейств их. Такое положение привело многих в нищету и требует всего внимания к их положению

Результатом этого доклада были передача енисейских городовых полков в военное ведомство. В 1851 году из казаков Енисейского городового полка и станичных казаков Саянской и Абаканской станиц был составлен Енисейский казачий конный полк. На усиление его состава были обращены несколько местных поселений казённых крестьян, вместе с проживавшими в них отставными солдатами. На полк было возложено содержание караулов и разъездов в городах и около заводов, конвоирование арестантов и казённых транспортов, поимка беглых и другие обязанности полицейского характера. В то же время Енисейский казачий конный полк был соединён с Иркутским казачьим конным полком в бригаду. В 1864 году, для улучшения организации караульной и этапной службы в Иркутской и Енисейской губернии, были учреждены местные команды регулярных войск.

Однако это не могло удовлетворить особых потребностей местной службы, требовавшей, наряду с пешими, конных войсковых частей. Ввиду этого, хотя с учреждением местных команд и возник вопрос об упразднении Енисейского казачьего полка, местное начальство находило возможным предоставить казачьему населению, с переходом в гражданское ведомство, сохранить за собой свой исконный способ отбывания воинской повинности путём выставления ежегодно конных казаков или милиционеров. В 1871 году Енисейский казачий полк был упразднён, и весь состав его, за исключением урядников и казаков, был обращён в крестьян, лица же, оставшиеся в казачьем сословии, составили отдельную Красноярскую казачью сотню. В 1900 году издано положение о мерах к завершению поземельного устройства чинов и населения упраздненного Енисейского казачьего конного полка. В русско-японскую войну 1904—05 годов казачьим населением Енисейской губернии выставлен Красноярский казачий дивизион в составе 3 сотен.

25 мая (8 июня) 1917 года на Первом съезде енисейских казаков в Красноярске было принято решение об образовании Енисейского казачьего войска. Вскоре Совет Союза Казачьих войск принял Енисейское казачье войско своим полноправным членом. 6-м Чрезвычайным Большим кругом Енисейских казаков, состоявшимся в августе 1919 года в Красноярске, было установлено гражданское управление Енисейским казачьим войском, утверждённое войсковым атаманом генералом Поповым в октябре 1919 года. В 1920 году Енисейское казачье войско, как и все казачьи войска, было упразднено Советским правительством.

Современное состояние

После Перестройки началось возрождение казачества, которое затронуло и Енисейскую землю (Красноярский край). В 1997 году был одобрен устав Единого Енисейского казачьего войска. К настоящему времени штаб-квартира войска находится в Красноярске, численность составляет 7 тыс. человек, которые распределяются по 12 окружным казачьим обществам.

Напишите отзыв о статье "Енисейские казаки"

Примечания

  1. Илл. 481. Пешие батальоны Забайкальского Казачьего Войска и Конные: Иркутский и Енисейский Казачьи полки, 21 октября 1867. (В парадной форме). // Перемены в обмундировании и вооружении войск Российской Императорской армии с восшествия на престол Государя Императора Александра Николаевича (с дополнениями) : Составлено по Высочайшему повелению / Сост. Александр II (император российский), илл. Балашов Петр Иванович и Пиратский Карл Карлович. — СПб.: Военная типография, 1857—1881. — До 500 экз. — Тетради 1—111 : (С рисунками № 1—661). — 47×35 см.
  2. [yeniseisk.narod.ru/history.html История города Енисейска до начала XX века]
  3. [www.newslab.ru/news/dosie/13421 Енисейское войсковое казачье общество]

Литература

Ссылки

  • [cossackweb.narod.ru/kazaki/r_eniskz.htm Енисейские казаки]
  • [cossac-awards.narod.ru/Zametki/Zametka24_SravkaEKV.html ЕНИСЕЙСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО]
  • [eniseycossacks.ru Сайт Енисейского войскового казачьего общества (Енисейского казачьего войска)]

Отрывок, характеризующий Енисейские казаки

Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.
Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.
После отъезда Марьи Дмитриевны, к Ростовым приехала модистка от мадам Шальме, и Наташа, затворив дверь в соседней с гостиной комнате, очень довольная развлечением, занялась примериваньем новых платьев. В то время как она, надев сметанный на живую нитку еще без рукавов лиф и загибая голову, гляделась в зеркало, как сидит спинка, она услыхала в гостиной оживленные звуки голоса отца и другого, женского голоса, который заставил ее покраснеть. Это был голос Элен. Не успела Наташа снять примериваемый лиф, как дверь отворилась и в комнату вошла графиня Безухая, сияющая добродушной и ласковой улыбкой, в темнолиловом, с высоким воротом, бархатном платье.