Епанчин, Александр Александрович

Александр Александрович Епанчин
Дата рождения:	25 декабря 1948(1948-12-25)
Место рождения:	Муром, Владимирская область, СССР
Гражданство:	СССР СССР→ Россия Россия
Дата смерти:	21 августа 1998(1998-08-21) (49 лет)
Место смерти:	Муром, Владимирская область, Россия

Алекса́ндр Алекса́ндрович Епанчи́н (1948—1998) — российский краевед, проживавший в Муроме, хранитель местных исторических, фольклорных, церковных преданий и предметов минувшего.

Биография

Александр Александрович Епанчин родился 25 декабря 1948 года в городе Муроме Владимирской области. Принадлежал к древнему дворянскому роду Епанчиных и был воспитан в любви к многовековой русской культуре. В отличие от предков, служивших, в основном, по военному ведомству, Александр Александрович посвятил свою жизнь изучению православной истории Муромского края. Он собирал предания и легенды о муромских чудотворцах, святых, о святынях родного края, проводил топонимические исследования, изучал генеалогию дворянских родов. Всегда стремился донести свои знания до окружавших его людей — и в дружеских беседах, и в письмах, и в газетных публикациях. Умер 21 августа 1998 года на 50-м году жизни.

Семья

Мать, Анна Алексеевна Епанчина. Родилась 8 августа 1913 года в Санкт-Петербурге. Педагог-музыковед. Окончила теоретический факультет Ленинградской консерватории. Работала с 1937 по 1942 год в Ленинграде. Дочь тайного советника Алексея Алексеевича Епанчина (1858—1941) и его второй жены Марии Александровны, урождённой Вереха (1878—1941), выпускницы Императорского Павловского института. Дед Алексей Павлович Епанчин (1823—1913) адмирал, директор Императорского морского училища. Все предки, как правило, служили на флоте и по военному ведомству. Анна Алексеевна, похоронив в блокаду всех своих родных и близких, в 1943 году оказалась в Муроме. При её самом деятельном участии в городе в декабре 1943 года была открыта музыкальная школа, и Анна Алексеевна стала её первым директором, впоследствии была завучем, преподавателем теории, музыкальной литературы и преподавателем по классу фортепиано. В апреле 2003 года музыкальной школе № 1 было присвоено имя её основателя и первого директора — Анны Алексеевны Епанчиной.

Жена, Нина Сергеевна Епанчина (1948), экономист. Издатель и хранитель наследия А. А. Епанчина.

Родословная Епанчиных

А. А. Епанчин работал над своей родословной всю жизнь. Он вёл огромную переписку с различными музеями и архивами, в которых, по его предположению, могла встречаться фамилия Епанчиных. «Родословная книга Епанчиных» была составлена им в ноябре 1967 года (С. 301 обычной общей тетради, представляющей собой эту «книгу»). Древний дворянский род Епанчиных — это, пожалуй, единственный род в России, где в семье было три адмирала. Вот что А. А. Епанчин писал о своих предках: «Род наш, ух какой древний. По преданиям, да по хроникам, с IV века берем начало, к аланам себя производим, ну, а те потомками массагетов были. Затем в Пруссии жили, а после её завоевания тевтонцами — на Русь бежали, в 1283 году. И, как гласит предание, „выходцем из Прусс“ был первый русский юродивый праведный Прокопий Устюжский. А в миру его звали Гланда-Камбила Дивонович, князь прусский. И пошло от него много славных русских дворянских родов — императорский дом Романовых, Шереметевы, Коновницыны, Сухово-Кобылины, Епанчины. В начале XVII века поселились Епанчины на Волоке, в нынешнем Боровичском уезде Новгородской губернии, где жили до 1917 года. Род наш был морским, и особенно в нём отличились адмиралы Николай Петрович, Иван Петрович и их племянник Алексей Павлович Епанчины». С образованием в 1990 г. общественной организации «Союз потомков Российского Дворянства — Российское Дворянское Собрание» (РДС) Александр Александрович и его мать Анна Алексеевна Епанчины были приняты в действительные члены этой организации с вручением дипломов № 78 (протокол № 11 от 19.12.1990 г. решения Совета Дворянского Собрания) и № 79 (протокол № 20 от 22.11.1991 г.) Подробное родословие Епанчиных (составители А. А. Епанчин, А. Я. Моторкин) представлено в книге А. А. Епанчина «Краеведческий сборник».

Коллекция

Ещё мальчиком в 1962 г. он был награждён почётной грамотой за участие в I-ой городской выставке коллекционеров-любителей. Собирал фотографии, документы, предметы быта, детали сносимых деревянных домов, чтобы ничего не пропало и не исчезло из того, что когда-то было жизнью города. После кончины Александра Епанчина в музей передан 481 предмет и документ из его собрания.

Общественная деятельность

Способствовал тому,

• что администрацией города и существовавшим тогда городским фондом культуры были восстановлены кресты на могилах супругов Ермаковых (Алексей Васильевич Ермаков — городской голова с 1862 по 1869) в 1993 на Напольном кладбище;
• братией Спасского монастыря во главе с игуменом о. Кириллом — на могиле протоирея о. Гавриила Ястребова (1997) около Вознесенской церкви;
• православным братством при мужском Благовещенском монастыре (игумен о. Кронид) — на месте убиения св. Михаила (1996).

В очерке «К 900-летию крещения Муромской земли» он писал: «Вечером был молебен в Благовещенском монастыре у могил местночтимых Святого Василия (+1129 г.) и Преподобного Иулиана (+1637 г.). Такого не было с 1919 года, когда был разогнан монастырь. Могилы были утеряны, как и место убиения Св. Михаила… да и сама память об этом абсолютно стёрлась из сознания поколений, выросших при богоборческой власти, и только благодаря одному боголюбцу, всё это записавшему и замерившему, всё ныне восстановлено».

Занимался сбором сведений о репрессированных священнослужителях:

• [kuz3.pstbi.ccas.ru/bin/nkws.exe/ans/m/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6XcSUvu8cseKfvru3fu0htuWh660fdOfVc8qYs00*euKesO0hdC0iceXb900es80ZceKYTcGZeu-yPr6m9XMo Новомученики и Исповедники Русской Православной Церкви XX века]
• [kuz3.pstbi.ccas.ru/bin/nkws.exe/ans/m/?query=HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6XcSUvu8cseKfvk*_dwn&find=%C5%EF%E0%ED%F7%E8%ED Епанчин Александр Александрович]

Труды

Книги

• Епанчин, А.А. [samlib.ru/editors/d/domnina_e_a/toponimikamuroma.shtml Топонимика Мурома и его окрестностей]. — Муром: ООО Дизайн-центр «РеКоМ», первое издание -2000, второе издание - 2001. — первое издание -90 с., второе издание - 78 с. — первое издание -150  второе издание - 100 экз.
• Епанчин, А.А. Господь поставил меня собирателем. — Муром: ООО Дизайн-центр «РеКоМ», 2002г. — 130 с. — 200 экз.
• Епанчин, А.А. Краеведческий сборник. — Муром: ООО Дизайн-центр «РеКоМ», 2005г. — 124 с. — 200 экз.

Публикации

• Епанчин, А.А. «Муромский сборник», «Забытые святые и святыни Мурома». — Муром.
• Епанчин, А.А. «Муромский сборник», «Забытые святые и святыни Мурома». — Муром, 1993.
• Епанчин А.А. «Не бойся, король Датский, Епанчин с тобой» // журнал «Купель»,приходский Совет церкви (РПЦЗ)в Канберре. — Москва,Канберра(Австралия): "Православный паломник",Совет церкви (РПЦЗ) в Канберре, 1998,2000. — № 3/7,1.
• Епанчин, А.А. «Святой богатырь Илия» // журнал «Купель». — Москва: "Православный паломник", 1999. — № 1/8.
• Епанчин, А.А. «Муромские предания» // журнал «Купель». — Москва: "Православный паломник", 1999. — № 2/9.
• Епанчин, А.А. «Предания старины глубокой» // журнал «Купель». — Москва: "Православный паломник", 2000. — № 2/12.
• Епанчин, А.А. «Адмирал А.П.Епанчин» // газета «Дворянский вестник». — Москва, 1994. — № 7/10.
• Епанчин, А.А. «К 900-летию крещения Муромской земли», // газета «Дворянский вестник». — Москва, 1997. — № 10/41.

• Епанчин, А.А. «Святой Благоверный князь Петр и Святая Благоверная княгиня Феврония – Муромские чудотворцы» // газета «Дворянский вестник». — Москва, 1998. — № 6/49 и 7/50.
• Епанчин, А.А. «Святая Праведная Иулиания, Праведный Георгий, Прп Феодосия и младенец неизвестного пола Лазаревские» // газета «Дворянский вестник». — Москва, 1998. — № 12/55.
• Епанчин, А.А. "Муромский «Иоанн Кронштадтский" // Православный альманах Свято-Троицкого монастыря. — Муром, 2006.
• Епанчин, А.А. "Что в имени тебе моем?" // газета "Муромский рабочий". — Муром, 1991. — № 77-78 (13769-13770).
• Епанчин, А.А. "Казанка" // газета "Новая провинция". — Муром, 1996. — № 27.01.1996.
• Епанчин, А.А. "К 400-летию Праведной Иулиании Милостивой (Муромской). " // журнал "Пасхальный огонь". — Нижний Новгород, 2004. — № № 4-5.
• Епанчин, А.А. "Муромские предания о Петре и Февронии" // журнал "Вифлеемский глас". — Нижний Новгород, 2009. — № № 6(8).
• Епанчин, А.А. "«Уж на –Ушна»,"Булат, ткни кого..." // газета "Вперед"". — Муром, 2001. — № № 1(2224),12(2235).
• генеалогические и геральдические материалы, связанные с возникновением и историей различных дворянских родов и фамилий.

Некоторые отзывы о трудах А. А. Епанчина

• Клуб «Град Китеж» www.gradkitezh.ru/index.php/page/rusbogat_murom.html?symfony=659b557ba8885b3f85fb8463510eca7b
• Православное информационное агентство «Русская линия»
• Журнал «Вокруг света»
• Сайт «Правая сторона»
• О. А. Белоброва (научный сотрудник отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский дом) писала: «Сердечное спасибо за книгу Александра Александровича „Топонимика Мурома и его окрестностей“… Академик Д. С. Лихачёв до конца своих дней очень ценил краеведческий труд и радовался, если выходили издания на местах. Ваш подарок позволяет оценить бескорыстную и такую обширную работу… Она найдёт здесь заинтересованного читателя, поверьте! И, тем самым, труд А. А. продлит благодарную память о нём» (из письма к Н. С. Епанчиной от 17.01.2001 г.). И ещё: «Она помещена в библиотеку отдела древнерусской литературы ИРЛИ, РАН. Это вполне официально, ей присвоен номер и буква Д (книга в дар)» (из письма к ней же от 24.04.2001 г.).
• В «Летописи Муромского Свято-Троицкого женского епархиального монастыря», изданной в 2001 г. к десятилетию возрождения обители (1991), 21 августа сделана следующая запись: «В день почитания Толгской иконы Божией Матери скоропостижно скончался известный в Муроме краевед Александр Александрович Епанчин. Именно по его инициативе и его стараниям в 1989 г. мощи Муромских святых — благоверных князей Константина, Михаила и Феодора, Петра и Февронии, праведной Иулиании Лазаревской — были возвращены из историко-художественного музея в Благовещенский собор, тогда единственный действующий храм в городе»

Ссылки на труды А. А. Епанчина

• [www.pravenc.ru/text/154964.html Владимирская и Суздальская епархия] // Православная энциклопедия. Том IX. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2005. — С. 38-61. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-015-3
• Сергей Хведченя «Страсти по Илье», Журнал «Вокруг света», М., 1994, № 1 www.vokrugsveta.ru/vs/article/1322/
• В. Русинов Дедовское Свято озеро — озеро Новое, журнал «Нижегородский купецъ», Н.Новгород, 1998, № 1
• П. В. Флоренский. Чудо Прокопия Праведного о метеоритном дожде. // Христианство и наука. Сборник докладов конференции (22 января 1999), с.123-124
• О. А. Сухова, Ю. М. Смирнов «Илья Муромец», — М., Художник и книга, 2007-112с., илл. (стр.76,78,79)
• Людмила Лисюкова «Смоленск и Муром»: из страны воспоминаний", журнал «Смоленск», 2005, № 10 (78)

Награды

• 1991 — награждён грамотой Архиерейского Благословения архиепископом Владимирским и Суздальским Владыкой Евлогием в день 900-летия крещения Мурома.

Благодарственное письмо А. А. Епанчина владыке Евлогию по случаю награды: «Ваше Высокопреосвященство! Мне очень трудно передать чувства свои. С одной стороны, это огромная честь для меня, а с другой — чувствую и знаю, что не „аксиос“. Ибо всё, что я знаю, что собрал и записал, это не моё, а Божие и народа православного, и Господь почему-то, когда кругом разбрасывали камни, поставил меня собирателем. А ныне пришло время отдавать. „Твоя от твоих, Тебе приносяще о всех и за вся“. Спаси Вас Господи, Владыко, за честь, оказанную мне недостойному. Покуда дух мой пребывает во плоти, служить буду Церкви нашей отдавая „Богу Богово“. Прошу Св. молитв Ваших и Архипастырского Благословения. А. А. Епанчин. Муром. 3 сентября 1996 г.»

Муромская легенда, записанная А. Епанчиным

«Благочестивые люди видят, что каждую полночь растворяются святые врата Благовещенского монастыря и из них в большой золочённой карете выезжают Константин, Михаил и Феодор, одетые в дорогие одежды, и едут к кафедральному собору Рождества Богородицы, где их встречают св. Пётр и Феврония. Помолясь, они все вместе тихо, плавно объезжают город, незримо охраняя его».

Отрывок, характеризующий Епанчин, Александр Александрович

Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.