Епархия Айхштетта
Епархия Айхштетта | |
Dioecesis Eystettensis | |
Герб епархии | |
Главный город | |
---|---|
Страна | |
Дата основания | |
Кафедральный собор |
Собор Святого Сальватора, Пресвятой Девы Марии и Святого Виллибальда |
Митрополия | |
Приходов |
265 |
Площадь епархии |
6.025 км² |
Население епархии |
890.000 чел. |
Число католиков |
442.772 чел. |
Доля католиков |
49.7 % |
Официальный сайт |
[www.bistum-eichstaett.de tum-eichstaett.de] |
Епархия Айхштетта (лат. Dioecesis Eystettensis) — епархия Римско-Католической церкви с центром в городе Айхштетт, Германия. Епархия Айхштетта входит в митрополию Бамберга. Кафедральным собором епархии Айхштетта является Собор Святого Сальватора, Пресвятой Девы Марии и Святого Виллибальда.
Содержание
История
Епархия Айхштетта была учреждена в 745 году. Первоначально она входила в митрополию Майнца. Первым епископом епархии Айхштетта был Виллибальд, который был родственником святого Бонифация.
1 ноября 1007 года епархия Айхштетта передала часть своей территории в пользу возведения епархии Бамберга (сегодня — Архиепархия Бамберга).
В средние века епископы Айхштетта были главами церковного княжества, которое после Германской медиатизации было включено в Королевство Бавария.
Германская Реформация сильно повлияла на деятельность Римско-Католической церкви на территории епархии Айхштетта. В XVI веке более половины территории епархии Айхштетта попало под влияние лютеранства. В первое десятилетие XVII века католицизм смог распространить свою. деятельность на двух третях территории епархии Айхштетта.
1 апреля 1818 года епархия Айхштетта вошла в митрополию Бамберга.
Ординарии епархии
|
|
Источник
- Annuario Pontificio, Libreria Editrice Vaticana, Città del Vaticano, 2003, ISBN 88-209-7422-3
- Pius Bonifacius Gams, [www.wbc.poznan.pl/dlibra/doccontent?id=65154&dirids=1 Series episcoporum Ecclesiae Catholicae], Leipzig 1931, стр. 273-275 (лат.)
- Konrad Eubel, Hierarchia Catholica Medii Aevi, [sul-derivatives.stanford.edu/derivative?CSNID=00002716&mediaType=application/pdf vol. 1], стр. 243; [sul-derivatives.stanford.edu/derivative?CSNID=00002717&mediaType=application/pdf vol. 2], стр. 152; [sul-derivatives.stanford.edu/derivative?CSNID=00002718&mediaType=application/pdf vol. 3], стр. 193; [sul-derivatives.stanford.edu/derivative?CSNID=00002719&mediaType=application/pdf vol. 4], стр. 184; [www.archive.org/stream/hierarchiacathol05eubeuoft#page/197/mode/1up vol. 5], стр. 197-198; [www.archive.org/stream/hierarchiacathol06eubeuoft#page/212/mode/1up vol. 6], стр. 212 (лат.)
Напишите отзыв о статье "Епархия Айхштетта"
Ссылки
- [www.bistum-eichstaett.de Официальный сайт] (нем.)
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/deich.html Информация] (англ.)
|
Отрывок, характеризующий Епархия Айхштетта
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.