Ерашов, Иван Михайлович

Иван Михайлович Ерашов
Дата рождения	26 сентября 1911(1911-09-26)
Место рождения	Санкт-Петербург
Дата смерти	8 мая 1948(1948-05-08) (36 лет)
Место смерти	Новочеркасск
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1933—1947
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Михайлович Ерашов (1911—1948) — майор Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Иван Ерашов родился 26 сентября 1911 года в Санкт-Петербурге. Окончил семь классов школы села Камень Лепельского района Витебской области Белорусской ССР, в 1931 году — Лепельский педагогический техникум, после чего работал учителем в Полоцке. В 1933 году окончил комвуз. В августе того же года Ерашов был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1936 году окончил Сталинградское военное авиационное училище, после чего служил в нём лётчиком-инструктором, начальником учебно-лётного отдела. В апреле 1941 года был назначен заместителем командира 275-го ближнебомбардировочного авиаполка. В 1943 году окончил Военно-воздушную академию. С мая того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Юго-Западном и 3-м Украинском фронтах. Участвовал в Курской битве, Барвенково-Лозовской, Днепропетровской, Никопольско-Криворожской, Одесской операциях.

К декабрю 1943 года майор Иван Ерашов командовал 672-м штурмовым авиаполка 306-й штурмовой авиадивизии 9-го смешанного авиакорпуса 17-й воздушной армии 3-го Украинского фронта. К тому времени он совершил 94 боевых вылета, нанеся противнику большие потери в боевой технике и живой силе, принял участие в ряде воздушных боёв, сбив четыре вражеских самолёта.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» майор Иван Ерашов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 6899.

23 марта 1944 года под Одессой Ерашов был сбил и признан погибшим. На самом деле он попал в плен. В октябре 1944 года бежал, но был пойман и отправлен в гестапо города Шрода. 25 января 1945 года был освобождён из плена.

Всего за 10 месяцев активного участия в войне Ерашов выполнил 129 боевых вылетов, участвовал в 7 воздушных боях, лично сбил 4 самолёта противника. Сам был сбит 3 раза.

После окончания войны Ерашов служил начальником воздушно-стрелковой службы 11-й штурмовой авиадивизии ВВС Балтийского флота, инспектором 10-го штурмового авиакорпуса по технике пилотирования в Чкалове (ныне — Оренбург). В ноябре 1947 года Ерашов по болезни был уволен в запас. Скончался 8 мая 1948 года, похоронен в Новочеркасске.

Был также награждён двумя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, рядом медалей.

Постановлением Совета Министров Белорусской ССР № 335 от 23 июля 1964 года имя Ерашова И. М. присвоено школе № 2 г. Лепель.

В 2010 году в г. Новочеркасске, на здании по ул. Грекова, д. 121, открыта мемориальная доска Герою Советского Союза Ерашову И. М.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Отрывок, характеризующий Ерашов, Иван Михайлович

– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.