Шахдагские народы

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ергюджцы»)
Перейти к: навигация, поиск

Шахдагские народы (азерб. Şahdağ xalqları), шахдагцы (азерб. şahdağlılar) — общее название нескольких народностей на северо-востоке Азербайджана, объединяемых общностью происхождения, истории и территории расселения. Относятся к балкано-кавказской расе большой европеоидной расы. Языки шахдагцев — крызский, будухский и хиналугский — входят в нахско-дагестанскую группу северокавказской языковой семьи.

Шахдагцы — жители и уроженцы высокогорных селений Алык (азерб. Əlik), Будуг (азерб. Buduq), Джек (азерб. Cek), Хапут (азерб. Haput), Крыз (азерб. Qrız), Ергюдж (азерб. Yerguc) и Хыналыг (азерб. Xınalıq), расположенных в районе горы Шахдаг. Их считают потомками населения древней Кавказской Албании. К настоящему времени численность уроженцев шахдагской зоны и их потомков, компактно проживающих за её пределами, значительно превышает число жителей высокогорных селений. Переселение шахдагцев в равнинные районы Азербайджана, начавшееся ещё до Октябрьской революции, как отмечается исследователями, приводит к постепенной утрате ими этнического своеобразия, национальных традиций и языков, которым грозит исчезновение[3]. Этому способствует отсутствие письменности и даже начального обучения на родных языках. Школьное обучение ведётся исключительно на азербайджанском языке.





Шахдагские народы

В большинстве современных источников указывается, что в состав «Шахдагской группы» входят три малых народа[4][5][6][7][8][9][10] — хиналугцы, будухцы и крызы. При этом в конце XIX — первой половине XX вв. в качестве самостоятельных народов со своими самостоятельными языками рассматривались[11][12] собственно крызы (жители и уроженцы селения Крыз), алыкцы, джекцы (джеки)[13][14][15][16][17], гапутлинцы (хапутлинцы, хапуты)[13][18][19] и ергюджцы[20] — этнические группы, именуемые по названиям своих родовых селений и считающиеся в наши дни субэтносами крызского народа.

Вероисповедание — мусульмане-сунниты. Ислам в этот регион принесли в VIII в. арабские завоеватели. До сих пор, однако, среди шахдагцев сохраняются остатки прежних языческих верований и обрядов.

В средние века шахдагский регион входил в Шемахинское, а с конца XVIII в. — в Кубинское ханство, вместе с которым в начале XIX в. он вошёл в состав Российской империи. Первые письменные свидетельства о шахдагских народах были оставлены русским офицером немецкого происхождения И. Гербером, участником Персидского похода Петра I (1722—1723). Во второй половине XIX в. этнографические материалы, в том числе касающиеся и этих народов, были собраны и опубликованы Н. К. Зейдлицем.

Фотографии представителей шахдагских народов, помещённые в этой статье, были сделаны в 1880 году известным фотографом Д. И. Ермаковым[21][22][23].

Расселение шахдагцев по административно-территориальным единицам Бакинской губернии (1886 г.):

хиналугцы гапутлинцы джекцы крызцы будугцы все шахдагцы
Бакинская губерния 2 167
(0,3 %) 		1 078
(0,2 %) 		7 403
(1,0 %) 		2 027
(0,3 %) 		2 625
(0,4 %) 		15 300
(2,1 %)
Гёкчайский уезд, в том числе - 1 078
(1,4 %) 		- - - 1 078
(1,4 %)
Лагичский участок - 1 078
(3,0 %) 		- - - 1 078
(3,0 %)
Кубинский уезд, в том числе 2 167
(1,2 %) 		- 7 403
(4,3 %) 		2 027
(1,2 %) 		2 625
(1,5 %) 		14 222
(8,2 %)
Кусарский участок - - 1
(0,1 %) 		- - 1
(0,1 %)
Кубинский участок 2 167
(4,1 %) 		- 4 646
(8,7 %) 		- 2 625
(4,9 %) 		9 438
(17,7 %)
Дивичинский участок - - 187
(0,5 %) 		56
(0,1 %) 		- 243
(0,6 %)
Мюшкюрский участок - - 2 565
(14,3 %) 		1 971
(11,0 %) 		- 4 536
(25,3 %)
временно проживающие в Кубинском уезде - - 4
(0,2 %) 		- - 4
(0,2 %)

/Источник — [www.ethno-kavkaz.narod.ru/rnazerbaijan.html Свод статистических данных о населении Закавказского края, извлечённых из посемейных списков 1886 года, г. Тифлис, 1893]/ Численность народов шахдагской группы, по данным Н.Зейдлица, извлечённым из посемейных списков 1886 г., составляла: будухцев — 3420, крызов — 7767, хиналугцев — 2315, или в целом более 12 % населения Кубинского уезда. Кроме Кубинского уезда шахдагцы также проживали в Нухинском и Шемахинском уездах. Перепись 1926 г. зафиксировала будухцев — 2 тыс., крызов — 2600, хиналугцев только 100. Переписью 1959 г. как отдельные народы они не были зарегистрированы. В ходе переписи 2009 года в Азербайджане было зафиксировано ок. 4400 крызов и 2200 хиналугцев.

Крызы (крызцы)

Основная статья: Крызы

Самоназвание — хърыцӏаь.

Жители, уроженцы и потомки населения высокогорных селений Крыз (азерб. Qrız), Алык (азерб. Əlik), Джек (азерб. Cek), Хапут (азерб. Haput) и Ергюдж. Компактно проживают на территории Кубинского, Исмаиллинского, Кусарского, Хачмасского, Зардобского, Габалинского районов, в городах Баку, Сумгаит, Куба, Исмаиллы. Исследователи сходятся во мнении, что древнейшим известным населённым пунктом крызов было селение Крыз, из которого в своё время отселились предки нынешних джекцев, алыкцев и хапутлинцев[4][24].

В 1860-е — 1880-е гг. увеличение горского населения, начавшийся распад больших патриархальных семей, а также начало интенсивного разведения марены, превратившейся в одну из основных статей местного экспорта, привели к миграции части горцев (прежде всего крызов и лезгин) на равнину, в Мюшкюрский магал — область на севере Кубинского уезда с неблагоприятным влажным жарким климатом, где значительные территории расчищались и обрабатывались под марену и чалтык. К 1880-м годам Мюшкюр уже представлял собой густонаселённую территорию. Там, где ранее были лишь зимние помещения для скота и землянки для пастухов, появились новые сёла и сады. Из 58 крызских отсёлков тридцать пять были созданы переселенцами из селения Крыз, двадцать три — из селения Джек. В книге Шахмурада Крызли «Крыз и крызский язык» приведён список селений Хачмасского района, где до настоящего времени проживают выходцы из горных крызских сёл: Гаджи газма, Гаджиахмед-оба, Ахмед-оба, Гаджи-Гурбан-оба, Манчар-оба, Шариф-оба, Узун-оба, Мечид-оба, Ятаг-оба, Тиканлы-оба, Наги-оба, Гаджи-Абдулрагим-оба, Сибир-оба, Палчыг-оба, Чинар-тала, Молла-оба, Агаширин-оба, Пиргулу-оба, Гаджимамед-оба, Агаверди-оба, Идрис-оба, Фарзали-оба, Наджаф-оба, Шумагир, Дигах-оба.

В тот же период свои отсёлки создавали и выходцы из селения Хапут (см. ниже). Общая численность крызского населения в горных и равнинных селениях Бакинской и Елизаветпольской губерний к концу XIX века составляла ок. 8,5 тыс.[4]

Выходцы из селений Джек, Ергюдж и Алык в своё время тоже создали на равнине несколько отсёлков, население которых к настоящему времени практически ассимилировалось с местными жителями. Жители селения Ергюдж переселились на равнину и создали в Хачмасском районе одноимённое поселение.

В ходе Всесоюзной переписи 1926 года было зафиксировано 2600 крызов[4][7]. Согласно опубликованным результатам переписи 1959 года, в СССР было зарегистрировано 273 крыза[25], хотя в ряде источников указывается, что крызы не показывались отдельной строкой в переписях населения уже начиная с 1959 года[7][26]. В середине 1960-х гг. языковед Ю. Д. Дешериев приводил две существенно различающиеся оценки численности крызов — 4-5 тыс.[27] и более 7 тыс.[28]. В конце 1990-х — начале 2000-х гг. численность крызов оценивалась в 6-8 тысяч[29]. Согласно переписи населения Азербайджана 2009 года, было зафиксировано 4400 крызов[30].

Джекцы (джеки)

Самоназвание — джеклинцах или джеклы (азерб. Ceklilər).

Жители или уроженцы горного селения Джек Кубинского района Азербайджана. В настоящее время здесь проживает около 300 жителей. В быту используют джекский диалект крызского языка. Большинство жителей также владеет азербайджанским языком.

В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, издававшемся в конце XIX — начале XX веков, джекцы упоминались наряду с хиналугцами, крызцами и будугцами как одна из народностей, населявших Кубинский уезд[31]. Согласно приводившимся данным, джекцы были из этих четырёх народностей наиболее многочисленными, составляя 4,2 % от общей численности населения уезда, достигавшей 175 тыс. человек (см. также ниже раздел «Расселение шахдагцев на конец XIX века»). Немецкий этнограф Р. Эркерт в сопоставительном словнике кавказских языков 1895 г. привёл 535 «джекских» слов и около 60 фраз, а также дал краткую грамматическую характеристику языка[32].

Согласно результатам Всесоюзной переписи 1926 года, лишь 607 человек были записаны как джеки[33], при этом к джекам были отнесены и пять крызов и двенадцать хапутов (хапутлинцев)[34]. В более поздних переписях упоминания о джеках (джекцах) отсутствуют.

Ещё в 1930-е гг. российский и советский филолог и кавказовед Н. Марр выделял джекский язык как самостоятельный, причисляя его к лезгинской группе восточной (дагестанской) ветви северо-кавказских языков[35].

В дальнейшем, однако, язык джекцев, наравне с языками жителей других горных селений Шахдага — хапутлинцев, алыкцев, ергюджцев, — стал рассматриваться как локальный диалект (говор) крызского языка[36][37], а сам джекский язык с 1950-х — 1960-х гг. всё чаще стал именоваться крызским[38] (иногда встречается двойное название — крызский (джекский) язык[39]).

Ковры «Джек», входящие в кубинскую группу Куба-Ширванского типа Азербайджанского ковра носят название деревни Джек.

  • Jek rug.jpg

    Ковёр «Джек», XIX в.

  • Cek xalçası, XIX əsr.jpg

    Ковёр «Джек», XIX в.

Гапутлинцы (хапутлинцы, хапуты)

Самоназвание — герад[40] (азерб. haputlular, hapıtlar[41])

Жители, уроженцы и потомки населения высокогорного селения Хапут (азерб. Haput) Кубинского района Азербайджана.

В 1860-е — 1880-е гг. увеличение горского населения и начавшийся распад больших патриархальных семей привели к миграции части горцев на равнину. В частности, это в значительной мере затронуло жителей селения Хапут. Хапутами (хапутлинцами) было создано до 57 отсёлков в южной части Кубинского уезда, в Геокчайском и Шемахинском уездах Бакинской губернии, Нухинском уезде Елизаветпольской губернии. В 1880-е годы в хапутлинских селениях Мюшкюрской равнины было переписано 1433 хапутов, в Геокчайском и Шемахинском уездах — 710[4].

В настоящее время хапутлинцы проживают, в частности, в городе Исмаиллы и трёх сёлах Исмаиллинского района Азербайджана — Хапутлы (азерб. Hapıtlı), Моллаисахлы (азерб. Mollaisaqlı) и Гаджигатемлы (азерб. Hacıhǝtǝmli), где они составляют большинство по отношению к азербайджанскому населению и по своей численности намного превышают число хапутлинцев, остающихся в Хапуте (примерно 70 семей, ок. 700 человек). Жители этих сёл, основанных выходцами из Хапута в начале XX века, как отмечается в исследовании 2001 года, фактически утратили связи со своей исторической родиной. Значительное число жителей Моллаисахлы и Гаджигатемлы продолжает пользоваться крызским языком (чаще всего называя его хапутским), тогда как жители Хапутлы перешли на азербайджанский. Более удобное расположение сёл недалеко от районного центра и наличие транспортных коммуникаций способствует более тесному общению хапутлинцев с окружающим азербайджанским населением[29].

Алыкцы

Жители или уроженцы горного селения Алык Кубинского района Азербайджана. В настоящее время в селении имеется ок. 50 домов и проживает ок. 300 жителей. Говорят на алыкском диалекте крызского языка, большинство также владеет азербайджанским языком[29].

В 2004 году французский кавказовед Жиль Отье (фр. Giles Authier) защитил в Университете Париж VII докторскую диссертацию по описанию крызского языка. В 2009 году в Париже была опубликована его грамматика алыкского диалекта крызского языка (на французском языке)[42].

Ергюджцы

Уроженцы горного селения Ергюдж Кубинского района Азербайджана. В быту использовали крызско-ергюджский диалект крызского языка. К настоящему времени селение полностью покинуто жителями, которые перебрались в соседние селения и в равнинные районы республики[3].

Будухи

Основная статья: Будухи

В районах Мюшкюр, Шабран и др. будухскими переселенцами были заложены новые поселения — Велиоба, Гаджиоба, Шерифоба, Азизоба, Гарадаглыоба, Гаджиханоба, Гырхлароба, Рамазангышлагы, Сухтекелегышлагы, Чиловгышлагы, Гаджиалибей, Агьязы-Будуг, Дигях-Будуг, Далигая, Пирусту, Агалыг, Ялавандж и др. Все эти отсёлки Будуха, находящиеся в окружении азербайджанских селений, со временем утратили прежний этнический облик. Согласно проведённым в 1991 году подсчётам, помимо территории Будухского сельсовета, будухи жили в сёлах Багбанлы, Агьязы-Будуг, Гаджилибей, Владимировка, Зердаби, Барлы, Нариманабад, Петропавловка, Сухтекеле, Тимирязев, Далыгая и др. Помимо этого, в Баку, Сумгаите, Кубе, Хачмасе живут по несколько сот будухов. Небольшая группа будухов живёт в Дагестане, главным образом в селе Гаракуре Ахтинского района.

Хиналугцы

Основная статья: Хиналугцы

Живут в высокогорном селении Хыналыг и частично в селениях Владимировка, Алексеевка, Наримановка, Хаджигаиб Кубинского района Азербайджана, куда они переселились после Великой Отечественной войны. Общая численность — ок. 3 тыс. человек.

Говорят на хиналугском языке лезгинской подгруппы нахско-дагестанской группы северокавказской семьи. Распространены также азербайджанский язык.

Согласно результатам Всесоюзной переписи 1926 года, в Азербайджане было зафиксировано 105 хиналугов[33]. По переписи населения Азербайджана 2009 года в стране проживало 2,200 хиналугцев[30]

  • Budug Azerbaijan07.jpg

    Село Будуг - историческая родина будухцев

  • Cek, avqust 2009.JPG

    Село Джек - историческая родина джекцев

  • Qrızın uzaqdan görüntüsü.JPG

    Село Крыз - историческая родина крызов

  • Xinaliq 469.jpg

    Село Хыналыг - историческая родина хиналугцев

  • Əlik-10.JPG

    Село Алык - историческая родина алыкцев

  • Haput kəndi (12).jpg

    Село Хапут - историческая родина хапутлинцев

Языковая ситуация

Языки шахдагских народов относятся к нахско-дагестанской (восточно-кавказской) языковой семье. Крызский и будухский языки близки между собой и принадлежат к лезгинской языковой ветви. Что касается хиналугского, то он занимает особое место и в настоящее время рассматривается как отдельная ветвь нахско-дагестанских языков[43][44][45].

Ещё В. Ф. Миллер писал:

К разряду народцев, ближайшее лингвистическое родство которых с другими восточно-горскими народами неизвестно, относятся ещё: капучинцы в среднем Дагестане; крызцы, джекцы, будугцы и хиналугцы (названные так по названиям аулов). Джекцы, крызцы и будугцы (в Бакинской губ.), по показаниям туземцев, говорят наречиями кюринского <то есть лезгинского> языка; хиналугцы же, по отзывам кюринцев, говорят особым, непонятным для них наречием.[46]

Для большинства шахдагцев (особенно проживающих за пределами шахдагской зоны) характерно двуязычие, при этом использование родных языков ограничивается в основном бытовой сферой[29][26]. Ещё в XVIII веке И. Гербер отмечал двуязычие среди шахдагских народов: «Каждый из них разумеет татарский язык (то есть азербайджанский)…, а особенно те, которые живут в Будухе и Алике…»[47]. Отмечались случаи, когда азербайджанский язык становился единственным языком для жителей некоторых шахдагских селений. Так, по данным 1886 г., в хапутских селениях Байрам-Кѐвхали, Саркер-Али, Майлясы, Ханалых «домашним» языком был назван азербайджанский[48].

В 2007 году была создана письменность для хиналугского языка на основе латинской графики.

Этнические общности, входящие в шахдагскую группу, являются в какой-то мере изолятами. В своё время языки этих народов длительное время находились под влиянием лезгинского. Из-за обилия лезгинизмов в хиналугском языке его причисляли долгое время к лезгинским языкам, пока не были выявлены большие расхождения в базисной лексике. В языках шахдагских народов также много поздних лексических и фонетических заимствований из азербайджанского языка, который в настоящее время активно функционирует в среде хиналугского, крызского и будугского народов. Кроме того, в быту, хозяйстве, как и в соционормативной культуре этих этнических общностей, наблюдается значительное влияние азербайджанской культурной традиции.

Быт и культура

Селения шахдагских народов относятся к числу наиболее труднодоступных на Кавказе, находятся в высокогорной полосе, в альпийской зоне. Эти места славятся прекрасными горными пастбищами и сенокосами, и животноводство всегда было и сейчас остаётся основным их занятием. Разводят в основном овец лезгинской породы, а также коров и лошадей; применяется отгонно-пастбищное скотоводство.

Земледелие имеет подсобное значение (пшеница и ячмень), на склонах гор устраивают террасы. Садоводство, огородничество развиты незначительно. Из домашних промыслов известны вязание шерстяных носков, изготовление ковров и паласов, в прошлом ткали грубошёрстную ткань.

Традиционные селения — скученные, террасообразные, отличались плотностью застройки, имелась одна главная улица и узкие проходы между домами. Сохранялось деление на кварталы по признаку кровного родства.

Жилища строились из сырцового кирпича и камня, с плоской земляной крышей, двухэтажные.

Мужская одежда будухцев, хыналыгцев, крызов почти не отличается от одежды их соседей — азербайджанцев. Женская одежда сохранила некоторую специфику (суконные штаны, бязевая рубаха, короткий архалыг из чёрной хлопчатобумажной материи, фартук, чутка — закрывающий волосы головной убор, шаль); праздничная одежда включала шёлковую юбку, бархатный архалыг и множество украшений.

В пище шахдагских народов преобладают молочные продукты, крупяные и мучные блюда; мясные блюда относятся в основном к праздничным (кебаб, бозартма и др.)

Народы шахдагской группы исповедуют ислам суннитского толка, сохраняются и пережитки доисламских верований. Долгое время у них преобладали эндогамные браки, заключавшиеся внутри своего села и обычно в своей родственной группе. Особой красотой отличается свадебная обрядность. Значительная часть фольклорных произведений этих народов существует на азербайджанском языке[8].

Напишите отзыв о статье "Шахдагские народы"

Примечания

  1. ↑ [www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/items/item-view.seam?c=PHOTO&id=66091&cid=195179 Ермаков Дмитрий Иванович. Группа мужчин и мальчиков из селения Джек. Джеки.]
  2. ↑ [www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/items/item-view.seam?c=PHOTO&id=66090&cid=195179 Ермаков Дмитрий Иванович. Группа девочек и старуха из селения Джек. Джеки.]
  3. ↑ 1 2 [iwpr.net/node/21906 АЗЕРБАЙДЖАН — ВЫМИРАЮЩИЕ ЯЗЫКИ]
  4. ↑ 1 2 3 4 5 [www.irs-az.com/pdf/090621164718.pdf Ариф Мустафаев, доктор ист. наук, проф. Грызы — отголоски этнической истории Азербайджана. «Наследие», нр 2 (38), 2009 г.]
  5. ↑ [ebooks.preslib.az/pdfbooks/rubooks/toponomaz.pdf Гейбуллаев Г. А. Топонимия Азербайджана (историко-этнографическое исследование). АН АзССР, Сектор археологии и этнографии. «Элм», Баку, 1986 г.]
  6. ↑ Языки Российской Федерации и соседних государств: Том 2
  7. ↑ 1 2 3 [books.google.com/books?id=q0FNAQAAIAAJ&q=Зейдлиц+крызы&dq=Зейдлиц+крызы&hl=ru&ei=FTXJTpOTBcnssga0nZD0Bg&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CC0Q6AEwAA Народы мира: этнографические очерки. Том 2. Народы Кавказа. Институт этнографии имени Н. Н. Миклухо-Маклая. Ред. Косвен М. О. Изд-во Академии наук СССР, 1960]
  8. ↑ 1 2 Гарданова В. А., глав. ред. Народы Шахдагской группы: будухцы, крызы и хиналугцы. Народы Кавказа, том 2, стр. 199—204. М.: Издательство АН СССР, 1962
  9. ↑ М.-С. М. Гусаев Этнические дагестанцы в ближнем зарубежье
  10. ↑ Ихилов М. М. Народности лезгинской группы
  11. ↑ [books.google.com/books?id=qtRilTKuhbMC&q=джекский+язык&dq=джекский+язык&hl=ru&ei=1Y-UTYXlHtDNswbO_PW4CA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=10&ved=0CFMQ6AEwCQ Гаджиев В. Г. «Сочинение И. Гербера „Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курой находящихся“ как исторический источник по истории народов Кавказа». — Наука, 1979. — стр. 226]
  12. ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/1517/Дагестанские Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939. Ст. «Дагестанские языки»]
  13. ↑ 1 2 [www.history.az/pdf.php?item_id=20100506041133183&ext=pdf «Azərbaycan etnoqrafiyası». Üç cilddə. I cild. Azərbaycan Milli Elmlər Akademiyası Arxeologiya və Etnoqrafiya İnstitutu, Bakı, «Şərq-Qərb», 2007, səh. 12.] Azərbaycan ərazisində azərbaycanlılardan başqa azsaylı xalqlardan talışlar, tatlar, kürdlər, aysorlar, ləzgilər, saxurlar, avarlar, laklar, udilər, ingiloylar, haputlar, buduqlar, qırızlar, ceklər, xınalıqlılar və azlıq təşkil edən millətlərin nümayəndələri də yaşayırlar.
  14. ↑ «Tərxan Paşazadə. „Azərbaycanın milli etnik nümayəndələri — ceklilər“, „Azərbaycan Müəllimlər İnstitutunun Xəbərləri“, № 1, Bakı, „Müəllim“ — 2009, səh.35-43.»
  15. ↑ Əlhəddin Cekli və Tərxan Paşazadə, «Biz CAN deyirik! Yəni Ceklilər Azərbaycan Naminə!», «Kamal» jurnalı, № 3 (7), iyun 2010, səhifə 44-48.
  16. ↑ [soyuzkniga.ru/encaz_e1_content_770660.html Большая Энциклопедия в 62 томах: Джеки]
  17. ↑ [www.terra.su/full/013.html Джеки. www.terra.su]
  18. ↑ [soyuzkniga.ru/encaz_e1_content_770724.html Большая Энциклопедия в 62 томах: Хапутлинцы]
  19. ↑ [www.terra.su/full/055.html Хапутлинцы. www.terra.su]
  20. ↑ [www.terra.su/full/018.html Ергюджцы. www.terra.su]
  21. ↑ [www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/items/items.seam?c=PHOTO&qt=s&t=Джеки Джекцы kunstkamera.ru]
  22. ↑ [www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/items/items.seam?c=PHOTO&qt=s&t=Крызы Крызы kunstkamera.ru]
  23. ↑ [www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/items/items.seam?c=PHOTO&qt=s&t=хаттиддуур Хиналугцы kunstkamera.ru]
  24. ↑ Дешериев Ю. Д. Жизнь во мгле и борьбе: о трагедии репрессированных народов: Том 1. М.: Палея, 1995
  25. ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/sng_nac_59.php Всесоюзная перепись населения 1959 года. Национальный состав населения по республикам СССР]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/619jhjFnb Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
  26. ↑ 1 2 [www.eki.ee/books/redbook/kryz.shtml Humphreys, Andrew and Krista Mits, eds. 1994. The Red Book of the Peoples of the Russian Empire]
  27. ↑ Дешериев Ю. Д. Закономерности развития и взаимодействия языков в советском обществе. М.: Наука, 1966
  28. ↑ Дешериев Ю. Д., Протченко И. Ф. Развитие языков народов СССР в советскую эпоху. М.: «Просвещение», 1968
  29. ↑ 1 2 3 4 [www.sil.org/silesr/2005/silesr2005-006.pdf John M. Clifton, Janfer Mak, Gabriela Deckinga, Laura Lucht, and Calvin Tiessen — The Sociolinguistic Situation of the Kryz in Azerbaijan (SIL International 2005)]
  30. ↑ 1 2 [www.azstat.org/statinfo/demoqraphic/en/AP_/1_5.xls Переписи населения Азербайджана 1979, 1989, 1999, 2009 годов]
  31. ↑ Куба — уездный город // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  32. ↑ Erckert R. «Die Sprachen des Kaukasischen Stammes». — Wien-1895 — s. 296—298
  33. ↑ 1 2 [demoscope.ru/weekly/ssp/sng_nac_26.php?reg=2275 Всесоюзная перепись населения 1926 года. Национальный состав населения по регионам республик СССР]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/65BNvAVO7 Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
  34. ↑ [www2.unil.ch/slav/ling/textes/MARR-31a/txt.html Н. Я. Марр. «Яфетические языки». Большая советская энциклопедия. 1-е изд., т. 65. — Москва: Сов. Энц., 1931. С. 841.]
  35. ↑ [www2.unil.ch/slav/ling/textes/MARR-31a/txt.html Н. Я. Марр. «Яфетические языки». Большая советская энциклопедия. 1-е изд., т. 65. — Москва: Сов. Энц., 1931. С. 841.]  (рус.) II. Северо-кавказские языки. А. Восточная ветвь — Дагестанская: а) лезгинские языки; 1) кюринский, 2) табассаранский, 3) агульский, 4) арчинский, 5) рутульский или мыхадский, 6) цахурский, 7) хиналугский, 8) джекский, 9) хапутский, 10) будухский, 11) крызский, 12) удинский;
  36. ↑ Языки народов СССР: в 5 томах. Иберийско-кавказские языки. — М: Наука, 1967. — Т. 4. — С. 545-559, 627-641.
  37. ↑ Виктория Николаевна Ларцева. Языки Российской Федерации и соседних государств: К-Р. — Наука, 1997. — Т. 2. — С. 155. Крызский язык распадается на четыре диалекта: крызско-ергюджский диалект представлен в 29 сёлах, хапутлинский — в восьми, джекский — в шести, алыкский — в одном.
  38. ↑ [books.google.com/books?ei=r8PCTsjTLIe98gOY5tSwCw&ct=result&hl=ru&id=4GxiAAAAMAAJ&dq=джекского+языка&q=джекский#search_anchor Трубецкой Н. С. (князь), Виноградов В. А., Нерознак В. П., Гамкрелидзе Т. «Избранные труды по филологии». Серия «Языковеды мира». М. «Прогресс», 1987: "Для некоторых языков Н. С. Трубецкой использует устаревшие и неупотребительные сейчас названия, которые мы в переводе изменили: … 6) джекский (dzek) — на крызский… "]
  39. ↑ Исаев М. И. «Сто тридцать равноправных: о языках народов СССР». М. «Наука», 1970
  40. ↑ [books.google.com/books?id=cIwGAQAAIAAJ&q=гапутлинцы&dq=гапутлинцы&ei=oayfSqudCojszASgoOHZDg&hl=ru&output=html Большая советская энциклопедия, Том 46. Государственное научное издательство, 1965]
  41. ↑ [www.xalqcebhesi.az/news.php?id=1073 Azsaylı xalqlar: hapıtlar]
  42. ↑ Authier G. Grammaire kryz (Langue caucasique d’Azerbaïdjan, dialecte d’Alik). Paris: Peeters, 2009. 431 p. ISBN 978-90-429-2315-7
  43. ↑ Алексеев М. Е. Хиналугский язык // Языки мира: Кавказские языки. — М.: Academia, 2001. — С. 460. — ISBN 5-87444-079-8.
  44. ↑ [www.philol.msu.ru/~languedoc/rus/xin/index.php Хиналугский язык] в проекте LangueDOC (филологический ф-т МГУ)
  45. ↑ Коряков Ю. Б. Атлас кавказских языков. М.: Институт языкознания РАН, 2006.
  46. ↑ Кавказские языки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  47. ↑ Институт этнографии имени Н.Н. Миклухо-Маклая. [books.google.com/books?ei=20_aTrf3N4e68gOD_eXMDQ&ct=result&hl=ru&id=BnALAAAAIAAJ&dq=Каждый+из+них+разумеет+татарский+язык&q=.#search_anchor Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая: Новая серия]. — Изд-во Академии наук СССР, 1962. — Т. Том 79, часть 1. — С. 33.
  48. ↑ Институт этнографии имени Н.Н. Миклухо-Маклая. Кавказский этнографический сборник. — Наука, 1969. — Т. 4. — С. 47.

Библиография

  • «Xınalıqlılar» məqaləsi, Azərbaycan Sovet Ensiklopediyası, X cild, Bakı, 1987, səh. 89.
  • Алиев К. К вопросу о племенах Кавказской Албании. — Исследования по истории и культуре народов Востока. М. — Л.., 1960, 18 с.
  • Легкобытов В. Кубинская провинция. — ОРВЗК, ч. IV, СПб, 1836.
  • Шнитников Ф. Описание Кубинской провинции 1832 г. — История, география и этнография Дагестана. М., 1958.
  • Шахбазов И. Г. Материальная культура народов шахдагской группы в ХIX — начале XX в. (автореф., кандидатская диссертация), Баку, 1981.
  • Народы Кавказа, Т. II, М, 1962.
  • Qəmərşah Cavadov. Azərbaycanın azsaylı xalqları və milli azlıqları (Tarix və müasirlik). Bakı «Elm» nəşriyyatı — 2000, s.167-209.
  • С. И. Брук. Население мира. Этнодемографический справочник. Москва. «Наука», 1986, с. 167.

Ссылки

  • [www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Plat/16.php Платонов Ю. Народы мира в зеркале геополитики ]
  • [www.ca-c.org/journal/cac-06-1999/mamedov.shtml CA&CC Press® AB: Некоторые аспекты современной этнической ситуации в Азербайджане]
  • [www.vokrugsveta.ru/vs/?article_id=751 Статья в журнале «Вокруг света»]
  • [caucasusjournalists.net/item.asp?id=149 Статья в журнале «Южный Кавказ»]
  • [demoscope.ru/weekly/2004/0183/analit05.php Этнический состав Азербайджана (по переписи 1999 года)]
  • [lezgi-yar.ru/index/dzheki/0-306 Джекцы, народ в Азербайджане, потомки населения древней Кавказской Албании.]
Шахдагские народы
Шахдагские народы
Аваро-андо-цезские народы
Лезгинские народы
Даргинские народы
Лакцы
Нахские народы

Отрывок, характеризующий Шахдагские народы

– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Шахдагские_народы&oldid=80768110»