Ержемский, Георгий Львович

Георгий Львович Ержемский
Основная информация
Имя при рождении	Георгий Львович Ержемский
Полное имя	Георгий Львович Ержемский
Дата рождения	24 декабря 1918(1918-12-24)
Место рождения	Петроград
Дата смерти	12 июля 2012(2012-07-12) (93 года)
Место смерти	Санкт-Петербург
Страна	СССР СССР → Россия Россия
Профессии	Дирижёр

Георгий Львович Ержемский (24 декабря 1918, Петроград — 12 июля 2012, Санкт-Петербург) — советский дирижёр, педагог, музыкальный теоретик, старейший симфонический дирижер России. Георгий Ержемский родился в Петрограде, здесь же прошел обучение в консерватории по классу фортепиано у профессора Леонида Николаева. Всю жизнь посвятил оперно-симфоническому дирижированию. Был творчески связан с Ленинградским Малым оперным театром, Башкирским театром оперы и балета, за что получил звание заслуженного деятеля искусств Башкирии, выступал со многими оркестрами города на Неве, затем посвятил себя воспитанию дирижерской смены.

Признание Георгий Львович заслужил не только как выдающийся дирижер и педагог, но и как автор книг «Психология дирижирования», «Закономерности и парадоксы дирижирования», в которых он изложил построенный им теоретико-практический фундамент, охватывающий все аспекты творческого взаимодействия дирижера и музыкального коллектива. Его труд «Дирижеру ХХI века. Психолингвистика профессии» был признан «Книгой года» в 2007 году. Книги музыканта переведены на английский и немецкий языки. Георгий Ержемский был удостоен звания почетного академика Международной академии психологических наук.

Похоронен на Литераторских мостках.

Библиография

Ержемский Г. Л. Дирижеру XXI века. Психолингвистика профессии. СПб.: [www.deanbook.ru/vmchk/literatura-gumanitarnogo-napravleniya/erzhemskiy-g-l-dirizheru-xxi-veka-psiholingvistika-professii Издательство ДЕАН], 2007. — 240 с. — ISBN 978-5-93630-609-9

Ержемский Г. Л. Этюды к обретению дирижерского мастерства. Психомоторика внутреннего исполнительства. СПб.: [www.deanbook.ru/literatura-gumanitarnogo-napravleniya/erzhemskiy-g-l-etyudy-k-obreteniyu-dirizherskogo-masterstva-psihomotorika-vnutrennego-ispolnitelstva Издательство ДЕАН], 2014. — 132 с. — ISBN 978-5-93630-874-1

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Ержемский, Георгий Львович

Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…