Есенина, Татьяна Сергеевна
| Есенина Татьяна Сергеевна | |
| Татьяна (справа) с матерью и братом Константином | |
|---|---|
| Род деятельности: |
писатель, журналист |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: | |
| Супруг: |
Кутузов Владимир Иванович |
| Дети: |
Есенин Сергей Владимирович, Кутузов Владимир Владимирович |
Татьяна Сергеевна Есенина (1918—1992) — дочь русского поэта Сергея Есенина от брака с Зинаидой Николаевной Райх, журналистка и писательница.
После развода родителей и смерти отца — воспитывалась вместе с братом Константином в семье В. Э. Мейерхольда и З. Н. Райх.
Содержание
Биография
Родилась 11 июня 1918 года в Орле.
В мае 1919 года Зинаида Николаевна с одиннадцатимесячной Таней приехала в Москву. Остановились на квартире поэта Вадима Шершеневича в Крестовоздвиженском переулке и прожили почти три недели. Затем в июне Райх вернулась в Орёл, где работала в Орловском губернском отделе народного образования заведующей подотделом искусств.
В октябре 1919 года Райх спешно покидает Орёл, который занимают войска генерала Деникина, и переезжает в Москву. Татьяна осталась в Орле у бабушки с дедушкой.
После гибели Райх и Мейерхольда перед Великой Отечественной войной Татьяна Сергеевна осталась с младшим братом Константином и маленьким сыном Владимиром на руках. Будучи выселенной из квартиры родителей в Брюсовом переулке, Есенина спасла архив Мейерхольда, спрятав его на даче в Балашихе, а в начале войны передала его на хранение С. М. Эйзенштейну[1].
В годы Великой Отечественной войны Татьяна Есенина эвакуировалась с мужем и сыном в Узбекистан, где по ходатайству Алексея Толстого получила с семьёй маленькую комнату в доме-бараке. Полвека прожила в Ташкенте, работая корреспондентом газеты «Правда Востока», научным редактором в издательствах Узбекистана.
Была инициатором процесса реабилитации Всеволода Мейерхольда. Письма Татьяны Есениной исследователю творчества Мейерхольда К. Л. Рудницкому являются важным источником для изучения творчества репрессированного режиссёра[1].
Написала книги-повести «Женя — чудо ХХ века», «Лампа лунного света», мемуары о С. Есенине, З. Райх и В. Мейерхольде[2].
Смерть
Умерла 5 мая 1992 года в Ташкенте.
Гражданская панихида состоялась в Музее Сергея Есенина 7 мая. После отпевания в церкви её похоронили на старом городском Боткинском кладбище.[3]
Несколько лет над её могилой стоял скромный крест. С идеей установить на могиле достойный надгробный памятник выступила инициативная группа, которую возглавил журналист Г.Димов. На торжественном открытии памятника Татьяне Сергеевне Есениной в Ташкенте в 1999 году было сказано много теплых слов о дочери великого русского поэта.
С её смертью оборвалась ташкентская ветвь Сергея Есенина в Узбекистане. Постепенно в Россию переехали её сын Сергей, внучки и правнуки.
Семья
- Муж — Владимир Иванович Кутузов, работал на шахте.
- Двое сыновей:
- Сын — Владимир Владимирович Кутузов (род. 1938)
- два внука
- Сын — Сергей Владимирович Есенин (род. 1942) — работал в сфере строительства, альпинизма и геодезии, выступает в прессе и по телевидению с рассказами о потомках поэта
- Внучка Зинаида, преподаватель биологии
- Внучка Анна, художница.
- Сын — Владимир Владимирович Кутузов (род. 1938)
По линии обоих сыновей у Татьяны Есениной также есть правнуки[2].
Память
- Сразу после смерти Есениной в газетах «Народное слово», «Правда Востока», «Вечерний Ташкент» и в специальном выпуске информационного бюллетеня «Мир Есенина» (1992, № 3) были опубликованы воспоминания о встречах с Татьяной Сергеевной директора Музея С. Есенина — В. Николюка, журналиста — Г. Димова, поэта — Р. Фархади, депутата Верховного Совета республики — С. Зинина, в которых подчеркивалось, что «её творчество не было чуждым в Узбекистане».
- В Музее Сергея Есенина есть специально посвященный Татьяне Сергеевне стенд; о её творческой биографии работники музея с большой теплотой рассказывают многочисленным экскурсантам. К 90-летию со дня рождения Т. С. Есениной была открыта выставка фотоматериалов о её творческой биографии.
- Русский культурный центр Узбекистана издал специальный 8-й выпуск информационного бюллетеня «Мир Есенина», полностью посвященного жизни и творчеству Татьяны Сергеевны Есениной.
Напишите отзыв о статье "Есенина, Татьяна Сергеевна"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.livejournal.ru/themes/id/57393 Дети Есенина: в жерновах Советской власти | Дайджест Живого Журнала]. Проверено 14 марта 2013. [www.webcitation.org/6F95eQL2M Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].
- ↑ 1 2 [rus.ruvr.ru/2011/10/06/58285339/ Поэт-загадка : Голос России]. [www.webcitation.org/6Fn08qSPe Архивировано из первоисточника 11 апреля 2013].
- ↑ [esenin.niv.ru/esenin/people/tatyana-esenina-tashkent.htm Татьяна Сергеевна Есенина в Ташкенте]
Ссылки
- [esenin.ru/tatyana/esenina-tatyana-sergeevna.html Есенина Татьяна Сергеевна]
- [zinin-miresenina.narod.ru/biografiya.html Татьяна Есенина дочь Сергея Есенина]
- [mytashkent.uz/2012/05/05/tatyana-sergeevna-esenina/ Татьяна Сергеевна Есенина]
Отрывок, характеризующий Есенина, Татьяна Сергеевна
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
