Если можешь, прости (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1984 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
| Если можешь, прости... | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
84 мин |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Е́сли мо́жешь, прости́...» — художественный фильм режиссёра Александра Итыгилова, снятый на киностудии им. А. Довженко в 1984 году.
Содержание
Сюжет
Драма чувств простого советского человека, попадающего в необычную для того, да и для любого времени, ситуацию. Семь лет Яков ждёт возвращения жены, продолжая её любить. Когда ему исполнился сорок один год, заботливый председатель колхоза силой отправил Якова в отпуск, надеясь на то, что он вернётся не один. Но Яков не уехал, потому что встретил на вокзале свою любимую с новым мужем и сыном, и узнал, что они едут в тот же санаторий. Однако через некоторое время в поисках сбежавшей с курорта жены к Якову является её муж, а следом и она сама.
Прекрасная музыка Евгения Доги и превосходная работа оператора Валерия Рожко на улицах Калуги.
В ролях
- Сергей Никоненко — Яков Шугаев, колхозный механизатор
- Любовь Полищук — Даша, бывшая жена Якова
- Борислав Брондуков — Семён
- Екатерина Воронина
- Олег Табаков — Степан Кузьмич, писатель, драматург
- Юрий Кузьменков — Фёдор
- Ольга Матешко — Алёна
- Геннадий Болотов — Мощнов, актёр
- Татьяна Кравченко — Марина
- Вячеслав Невинный — председатель колхоза
- Ирина Мурзаева — баба Поля
- Николай Гудзь
- Александр Январёв — милиционер
- Неонила Гнеповская — зрительница
- Валерий Наконечный
- Михаил Игнатов — осветитель в театре
Съёмочная группа
- Режиссёр: Александр Итыгилов
- Сценарий: Виктор Мережко
- Оператор: Валерий Рожко
- Художник: Вячеслав Ершов
- Художник по костюмам: Екатерина Гаккебуш
- Композитор: Евгений Дога
Напишите отзыв о статье "Если можешь, прости (фильм)"
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2018 «Если можешь, прости...»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Если можешь, прости (фильм)
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
