Белинский, Ефим Семёнович

Ефим Семёнович Белинский
Дата рождения	25 марта 1925(1925-03-25)
Место рождения	ст. Заозёрная, Красноярский край, СССР
Дата смерти	16 декабря 1944(1944-12-16) (19 лет)
Место смерти	Клайпеда, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1943—1944
Звание	лейтенант
Часть	133-й артиллерийский полк
Командовал	взводом
Награды и премии

Бели́нский Ефим Семёнович (25 марта 1925, ст. Заозерная, Рыбинский район, Красноярский край — 16 декабря 1944, Клайпеда) — Герой Советского Союза, командир разведывательного взвода 133-го артиллерийского полка 32-й Верхнеднепропетровской Краснознамённой ордена Суворова стрелковой дивизии 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, лейтенант.

Биография

Родился 25 марта 1925 года на станции Заозерная Рыбинского района Красноярского края в еврейской семье. В 1936 семья Белинских переехала в посёлок Северо-Енисейский (Северо-Енисейский район Красноярского края), где 11-летний Ефим продолжил обучение в средней школе.

В 1938 году вступил в ряды ВЛКСМ. В 1939 году вместе с другими учащимися был премирован за отличные успехи в учёбе и примерное поведение туристической путёвкой в г. Ленинград. В 1942 году окончил среднюю школу с отличием.

8 января 1943 года призван в ряды Красной Армии и направлен в Киевское артиллерийское училище, которое окончил в сентябре 1943 года в звании младшего лейтенанта.

На фронте с июня 1944 года. Свой первый подвиг Ефим Белинский совершил при форсировании реки Проня (Белоруссия) 23 июня 1944 года. По возвращении в свою часть из госпиталя после ранения награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. В октябре 1944 года взял на себя командование, заменив тяжело раненого командира батареи. За проявленные в бою храбрость и мужество награждён орденом Красной Звезды.

Погиб 16 декабря 1944 года при выполнении разведывательного задания в предместье г. Клайпеда (Литва). Обеспечивая действия разведчиков своей группы, в решающую минуту вступил в неравный бой и закрыл своим телом амбразуру немецкого дзота, спасая от неминуемой смерти своих бойцов (повторив тем самым подвиг Александра Матросова).

Похоронен в братской могиле в д. Кайряй под Приекуле, Литва.

Награды

• Орден Красной Звезды
• Орден Отечественной войны 2-й степени.
• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года лейтенанту Ефиму Семёновичу Белинскому присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Память

В честь Белинского названа школа, в которой он учился, здесь же располагается и музей. В Лесосибирске средняя школа № 1 носит имя Е. С. Белинского. В посёлке Северо-Енисейском и городе Лесосибирске ему установлены памятники.

Именем Белинского названы улицы Лесосибирска и Красноярска.

На месте подвига Ефима Белинского, в двух километрах к югу от города Клайпеда (Мемель), уставлен мемориальный камень. Каждый год жители Клайпеды выезжают за город, чтобы почтить его память.

Литература

• «Золотое сердце Сибири» / Ред. Г. Сысоева, В.Василенко. — Красноярск: ООО «Горница», 2001. Т.1, с.321-325

Отрывок, характеризующий Белинский, Ефим Семёнович

Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.