Ец, Иосиф Михайлович

Иосиф Михайлович Ец
Дата рождения:	1907(1907)
Место рождения:	Нижний Новгород
Дата смерти:	25 сентября 1941(1941-09-25)
Место смерти:	Ленинградская область
Гражданство:	СССР СССР
Жанр:	плакат, иллюстрирование книг и журналов
Учёба:	ЛХПТ

Иосиф Михайлович Ец (1907—1941) — советский художник.

Биография

Иосиф Михайлович (в документах также встречаются варианты Мовшевич и Моисеевич) Ец родился в 1907 году в Нижнем Новгороде. В 1929 году окончил графический факультет Ленинградского художественного педагогического техникума (ныне — Санкт-Петербургское художественное училище имени Н. К. Рериха). Обучался под руководством художника В. Н. Левицкого. С 1931 года работал иллюстратором в журналах «Рабочий и театр», «Ленинград», «Юный пролетарий», иллюстрировал также ряд детских книг для издательства детской литературы «Детгиз». Являлся активным членом творческого объединения Ленинградских художников «Боевой карандаш», рисовал политические плакаты.

С началом Великой Отечественной войны Ец рисовал пропагандистские плакаты антифашистской тематики. Летом 1941 года он был призван на службу в Военно-морской флот СССР Вязовским районным военным комиссариатом Сталинградской области (ныне — территория Еланского района Волгоградской области). Согласно документам объединённой базы данных Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации «Мемориал», командовал 3-м батальоном 1-й особой бригады морской пехоты и 25 сентября 1941 года пропал без вести во время боёв под Ленинградом.

Работы

Художественные работы

Штурм Зимнего. 1939—1940 гг.	Вступление Красной Армии в Аккерман. 1940 г.	Плакат «Танк-универмаг». 1941 г.

Оформление книги В. Каверина «Сказка о Митьке и Маше, о веселом трубочисте и мастере золотые руки» 1939 года издания

Обложка книги.	Первая страница.	Страница.	Страница.	Страница.

Отрывок, характеризующий Ец, Иосиф Михайлович

– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.