Ешин, Василий Васильевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ешин В.»)
Перейти к: навигация, поиск
Василий Васильевич Ешин

Портрет В.В. Ешина
работы[1] Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)
Дата рождения

1771(1771)

Дата смерти

29 мая 1825(1825-05-29)

Принадлежность

Россия Россия

Род войск

Кавалерия

Годы службы

1787 — 1825

Звание

генерал-майор

Командовал

Татарский уланский п. (1812–14)

Награды и премии

ордена Св.Анны 1-й ст., Владимира 3-й ст., Георгия 4-го кл.; прусские Pour le Mérite, Орден Красного Орла 2-й ст.; крест за Прагу; золотая сабля «за храбрость»

Василий Васильевич Ешин (1771 – 1825), генерал-майор русской императорской армии, участник Отечественной войны 1812 года.



Биография

Василий Ешин родился в 1771 году в дворянской семье.

Зачисленный в 1787 году капралом в Екатеринославский кирасирский полк, был затем переведен в Воронежский гусарский полк и принял участие во 2-ой русско-турецкой войне. Не имея никакой протекции, Ешин 7 лет тянул лямку нижнего чина и только в 1794 году был произведён за отличия в сражении при Мациовицах в корнеты[2].

Переведенный в 1797 году в Александровский гусарский полк, он участвовал добровольцем в чине ротмистра в походе 1805 года[2].

В баталии при Аустерлице он обратил на себя внимание начальства и за боевые отличия был переведен в лейб-гвардии Гусарский полк. Совершив с лейб-гусарами поход 1807 года, он был награждён орденом Святого Владимира 4 степени и золотой саблей и, по возвращении в Россию, переведен в Татарский уланский полк подполковником[2].

В 1811 году произведён в полковники и в 1812 году назначен командиром Татарского уланского полка, находившегося в 3-ей резервной армии. Участвуя в сражениях под Брест-Литовском, при Кобрине, Городечне и Кейданах, он был награждён орденами Святой Анны 2 степени и Святого Владимира 3 степени[2].

После перехода через Неман Ешин был назначен с полком в корпус генерала Винценгероде и участвовал в сражениях при Люцене и Бауцене[2].

18 августа 1813 года, в сражении при Кульме, Василий Ешин с Татарскими уланами и Лейб-Кирасирским Его Императорского величества полком блистательно атаковал высоты между Кульмом и Нейдорфом и, отбив 3 орудия, рассеял французскую пехоту. Произведенный за этот бой в генерал-майоры Есин был назначен в Польскую армию и участвовал в блокаде Магдебурга и Гамбурга[2].

Назначенный затем в распоряжение командира 2-ой уланской дивизии, он исполнял должность командира бригады во 2-ой уланской (1815 год), в 1-ой кирасирско-егерской (1818 год) и во 2-ой кирасирской дивизиях (1820 год)[2].

В 1821 году Ешин был зачислен по кавалерии и затем назначен начальником 2-ой уланской дивизии[2].

Василий Васильевич Ешин умер 29 мая 1825 года.

Напишите отзыв о статье "Ешин, Василий Васильевич"

Примечания

  1. Государственный Эрмитаж. Западноевропейская живопись. Каталог / под ред. В. Ф. Левинсона-Лессинга; ред. А. Е. Кроль, К. М. Семенова. — 2-е издание, переработанное и дополненное. — Л.: Искусство, 1981. — Т. 2. — С. 253, кат.№ 8098. — 360 с.
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 Ешин, Василий Васильевич // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
  3. </ol>

Ссылки

  • [www.museum.ru/1812/Persons/slovar/sl_e05.html Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг.] // Российский архив : Сб. — М., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 392.

Отрывок, характеризующий Ешин, Василий Васильевич

«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.