Ешоннек, Ганс

Ганс Ешоннек
Hans Jeschonnek
Дата рождения	9 апреля 1899(1899-04-09)
Место рождения	Хоэнзальца, Германия
Дата смерти	19 августа 1943(1943-08-19) (44 года)
Место смерти	Растенбург
Принадлежность	Третий рейх
Род войск	люфтваффе
Звание	генерал-полковник
Сражения/войны	Первая мировая война Вторая мировая война
Награды и премии

Ганс Ешоннек (нем. Hans Jeschonnek; 9 апреля 1899, Хоэнзальца — 19 августа 1943, Растенбург, Восточная Пруссия) — деятель люфтваффе, генерал-полковник. После начала массированных налётов союзной авиации на Германию застрелился.

Первая мировая война

10 августа 1914 года вступил фенрихом в 50-й пехотный полк. Уже 26 сентября 1914 года произведён в лейтенанты. C 6 мая 1915 года командир роты своего полка. После тяжёлого ранения находился в госпитале в период с 6 октября по 28 ноября 1915 года.

В декабре 1915 — марте 1916 года учился на пулемётных курсах в Позене, со 2 марта 1916 года командир 50-й пулемётной роты, с 23 ноября того же года вновь роты своего полка. В июле 1917 года зачислен в 3-й армейский артиллерийский полк. В октябре 1917 — апреле 1918 годов прошёл подготовку в авиационном училище в Шверине и 22 апреля 1918 года был зачислен пилотом в 40-ю эскадру.

За боевые отличия награждён Железным крестом 1-го и 2-го класса, а также Рыцарским крестом ордена Дома Гогенцоллернов с мечами.

Межвоенная служба

• С 24 декабря 1918 по 26 января 1920 года пилот 129-й эскадры пограничных войск. После демобилизации армии оставлен в рейхсвере. С мая 1920 года служил в 11-м кавалерийском полку, в октябре 1921 — декабре 1923 годов окончил 2 курса кавалерийского училища в Ганновере.
• 6 декабря 1923 года переведён в Имперское военное министерство советником инспекции вооружений. Работал над тайным воссозданием ВВС. В 1932 году прошёл курс обучения лётчика-истребителя в секретной немецкой лётной школе в Липецке (СССР). 1 февраля 1933 года назначен советником инспекции военно-учебных лётных заведений.
• 1 сентября 1933 года официально переведён в люфтваффе и назначен оперативным офицером при статс-секретаре Имперского министерства авиации (RLM) Эрхарде Мильхе и офицером связи RLM в Имперском военном министерстве.
• С 1 октября 1934 года — офицер для особых поручений и адъютант генерала Мильха. Один из ближайших сотрудников Германа Геринга, руководил строительством и боевой подготовкой ВВС.
• Прошёл обучение в лётных школах (1934, 1935) и 1 апреля 1935 года зачислен в авиагруппу «Грейфсвальд», с 1 июля 1935 года командир эскадрильи, с 12 марта 1936 года командир 2-й учебной группы 152-й эскадры (Грейфсвальд) и начальник авиабазы в Грейфсвальде. Был одним из помощников Эрнста Удета в Техническом управлении.
• 1 октября 1937 года назначен начальником 1-го (оперативного) отдела Генерального штаба люфтваффе. С 1 февраля 1938 года начальник Оперативного отдела Генерального штаба люфтваффе — важнейшего из его подразделений.
• С 1 февраля 1939 года начальник Генерального штаба люфтваффе. В августе присвоено звание генерал-майор. Самый молодой генерал германской армии, занявший столь ответственный пост.

Вторая мировая война

27 октября 1939 года по итогам Польской кампании награждён Рыцарским крестом Железного креста. 19 июля 1940 года произведён в генералы авиации, минуя чин генерал-лейтенанта. Был в постоянном конфликте с другим высшим руководителем люфтваффе Мильхом, причём считается, что их специально «сталкивал» Геринг, чтобы не допустить усиления кого-либо из своих подчинённых.

Конец карьеры

В течение 1942—43 ситуация в люфтваффе серьёзно осложнилась: увеличились потери, сказывалось отсутствие новых разработок, люфтваффе теряло инициативу на Востоке. Кроме того, Ешоннек, следуя указаниям Геринга, не планировал оборонительных действий и оказался не готов к отражению стратегических бомбардировок союзников. Отношение к Ешоннеку со стороны Гитлера стало ухудшаться после начала массированных налётов союзной авиации на территорию Германии летом 1943 (См. Операция Pointblank). 17 августа 8-я воздушная армия США (англ.) произвела налёт на Швайнфурт и Регенсбург — центры авиационной промышленности. 18 августа британская авиация нанесла удар по секретному ракетному полигону в Пенемюнде. В ходе отражения этой атаки Ешоннек отдал приказ частям ПВО открыть огонь по группе из 200 германских истребителей, которые были приняты за бомбардировщики противника. На следующий день, после аудиенции с Гитлером, Ешоннек застрелился, не выходя из Вольфшанце. По словам Мильха, в оставленной предсмертной записке Ешоннек требовал, чтобы Геринг не присутствовал на его похоронах.

Награды

• Железный Крест II и I степени (1914)
• Прусский Знак военного пилота
• Знак за ранение (1918)
• Знак за выслугу лет IV—I степени
• Пристёжки 1939 к Железным крестам 1914 II и I степени
• Рыцарский крест Железного креста
• Золотой знак пилота и наблюдателя с бриллиантами
• Румынский Орден Михая Храброго III и II степени
• Финский орден Креста Свободы I степени со звездой и мечами

Литература

• Боевые операции Люфтваффе = Rise and Fall of the German Air Force: 1933-1945. — М.: Яуза-Пресс, 2009. — 656 с. — 5000 экз. — ISBN 978-5-9955-0028-5.

Отрывок, характеризующий Ешоннек, Ганс

«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.