Поселянин, Евгений Николаевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Е. Поселянин»)
Перейти к: навигация, поиск

Евгений Николаевич Поселя́нин (настоящая фамилия Погожев; 21 апреля (3 мая) 1870, Москва — 13 февраля 1931, Ленинград) — русский публицист и духовный писатель; автор книг, статей и очерков православного характера[1]. В числе известных работ Е. Поселянина — «Старец Иларион Троекуровский» (1895), «Поэзия веры и А. Н. Майков как поэт Православия и России» (1898), «Святыни Земли Русской» (1899), «Константин Николаевич Леонтьев» (1900), «Сказание о святых вождях Земли Русской» (1900), «Воины Христовы. Рассказы из жизни святых» (1902), «Петербургские святыни» (1903), «Письма о монашестве» (1911), «Герои и подвижники лихолетья XVII в.», «Краса русской армии братья Панаевы» (1917).





Биография

Евгений Николаевич Погожев родился в Москве в семье известного терапевта Николая Александровича Погожева (ум. в 1902 году), несколько лет преподававшего в Московском университете[1] и на медицинском поприще заслужившего личное дворянство. Мать Лидия Николаевна происходила из знатной семьи; известно, что её восприемниками были генерал Д. С. Левшин и княгиня Н. В. Оболенская[2].

В 1887 году Е. Н. Погожев окончил с золотой медалью 1-ю московскую гимназию, год спустя поступил на юридический факультет Московского университета. За несколько месяцев до этого, побывав в Оптиной пустыни, он стал духовным сыном старца Амвросия, благословившим его «писать в защиту Веры, Церкви и Народности»[2].

В 1892 году, по завершении университета выпустил книги «Ясные дни» и «Повесть о том, как чудом Божиим строилась Русская земля», которые преподнёс Александру III. Беллетристические опыты дебютанта поддержал великий князь Константин Константинович, в литературе известный под псевдонимом «К. Р.»[2].

В 1893 году он переселился в Царское Село (позже в Петербург) и поступил в канцелярию 2-го (крестьянского) департамента Сената. Через 5 лет перешел в Комитет по делам печати, числясь по министерству юстиции. В 1903—1904 годах работал в Канцелярии Российской Императорской Академии наук. Получил чин статского советника[2].

В 1904 году женился на Наталии Грот, дочери известного филолога Якова Грота. Брак оказался непрочным и через полгода распался: между супругами были серьезные разногласия во взглядах. Многие годы Евгений Николаевич болезненно переживал случившееся[2].

В 1904 году призван на военную службу как прапорщик запаса, но в боевых действиях не участвовал. 1913 году — чиновник особых поручений в Главном управлении землеустройства и земледелия. В том же году Евгений Николаевич был удостоен потомственного дворянства[2].

С апреля 1918 по декабрь того же года работал в страховом Обществе; затем сотрудничал в Отделе охраны и учета памятников искусства и старины (декабрь 1918 — апрель 1922). Потеряв работу, с весны 1922 года давал частные уроки[2]. В 1924—1925 годах выслан в Восточную Сибирь.

В декабре 1930 года был арестован и 13 февраля — расстрелян[1].

Память и наследие

В 1981 году решением Архиерейского Собора Русской православной церкви заграницей канонизирован в лике мученика со включением Собор новомучеников и исповедников Российских с установление дня памяти 30 января[3].

Его книги, широко известные и популярные в дореволюционной России, при Советской власти не издавались; но после распада СССР годы они вновь стали вызывать к себе интерес, прежде всего — в православном сообществе[4].


Основные произведения

  • «Повесть о том, как чудом Божиим строилась русская земля». М., 1892 и др. изд.
  • «Иоасаф царевич» (М., 1895, 2-е изд., М., 1904);
  • «Отец Серафим Саровский». М., 1896
  • Поэзия веры и А. Н. Майков как поэт Православия и России. М., 1898
  • «Святыни земли русской. С описанием жизни и подвигов святых и знамений, бывших от чудотворных икон» (СПб., 1899);
  • «Святыни Земли Русской» (1899)
  • «Константин Николаевич Леонтьев» М., 1900
  • «Сказание о святых вождях Земли Русской» (1900)
  • «Воины Христовы. Рассказы из жизни святых» М., 1899, 1902, 1909, 1913
  • «Божья рать. Рассказы из жизни святых» СПб., изд. Тузова, 1902, 1914 г.
  • «Очерки из истории русской церковной и духовной жизни в XVIII веке». СПб ., изд. Сойкина, 1902, 1903
  • «Петербургские святыни». СПб., 1903
  • «Русская Церковь и русские подвижники XVIII века» (СПб., 1905; репринт: Сергиев Посад, 1990);
  • «Пустыня. Очерки из жизни древних подвижников» (СПб., 1907; репринт: СПб., 1995)
  • «Преподобный Серафим Саровский чудотворец (с новыми сведениями о Старце)» (СПб., изд. Сойкина, 1903, 1906; репринт: М., 1990; СПб., изд. Тузова, 1907);
  • «Праведник нашего времени оптинский старец Амвросий» СПб., изд. Тузова, 1907
  • «Душа перед Богом» СПб., изд. Тузова, 1909
  • «Собор московских чудотворцев» (М., 1912);
  • «Икона пресвятыя Богородицы Владимирския» СПб., 1912
  • «На небеси и на земли». СПб., изд. Тузова, 1912
  • "«Богоматерь на земле» СПб., 1913
  • «Богоматерь. Полное иллюстрированное описание Ее земной жизни и посвященных Ее жизни чудотворных икон» (СПб., 1914; М., 2002),
  • «От сердца к сердцу» СПб., изд. Тузова, 1914
  • «На молитве в тишине и в буре». Пг., изд. Тузова, 1916
  • «Русские праведники последних времен» (Пг., 1917, кн. 1-8);
  • «Святая юность. Рассказы о святых детях и о детстве и отрочестве святых» (М., 1994);
  • «Под благодатным небом. Один за всех (о преп. Сергии Радонежском)» (СПб., 1994);
  • «Власть духовная и власть мирская» (М., 1996)

Напишите отзыв о статье "Поселянин, Евгений Николаевич"

Примечания

  1. 1 2 3 В. Антонов. [www.hrono.ru/biograf/bio_p/poselyanin.html Поселянин, Погожев Евгений Николаевич]. Большая энциклопедия русского народа. Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/68p9Obgv0 Архивировано из первоисточника 1 июля 2012].
  2. 1 2 3 4 5 6 7 [www.pravoslavie.ru/put/040326122124.htm Житие мученика Е. Н. Погожева (Поселянина)]. www.pravoslavie.ru. Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/68p9P4Cpk Архивировано из первоисточника 1 июля 2012].
  3. [sinod.ruschurchabroad.org/Arh%20Sobor%201981%20spisok%20novomuchenikov.htm Список Новомучеников и Исповедников Российских (утвержден Архиерейским Собором РПЦЗ в 1981 г.)]
  4. [www.ozon.ru/context/detail/id/333624/ Евгений Николаевич Поселянин]. www.ozon.ru. Проверено 13 августа 2010.

Ссылки

  • [www.blagogon.ru/articles/97/ Духовный писатель Евгений Поселянин]

Отрывок, характеризующий Поселянин, Евгений Николаевич

– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.