Савицкий, Евгений Яковлевич
Евге́ний Я́ковлевич Сави́цкий (11 (24) декабря 1910 — 6 апреля 1990) — советский военный лётчик и военачальник. Ас-истребитель Великой Отечественной войны. Дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). Маршал авиации (1961).
Содержание
Биография
Евгений Яковлевич Савицкий родился в городе Новороссийск Черноморской губернии (ныне Краснодарского края) 11 (24) декабря 1910 года. В семь лет остался без отца. Окончил школу ФЗУ и несколько лет работал дизелистом на заводе «Пролетарий» в Новороссийске.
Русский. Член КПСС с 1931 года.
Жена — Лидия Павловна Савицкая, в годы войны тоже была лётчицей. Дочь — Светлана Савицкая (1948), лётчик-космонавт, совершила два полёта в космос и также дважды удостоена звания Героя Советского Союза.
Довоенная служба
В Советской армии с 1929 года. В 1932 году окончил военную школу пилотов. С 1937 года на командных должностях: командир звена, эскадрильи, полка. В 1941 году командовал 29-й истребительной авиационной дивизией на Дальнем Востоке[1].
Во время Великой Отечественной войны
На фронтах Великой Отечественной войны воевал с января 1942 года. В том году занимал должности командующего ВВС 25-й армии, командира 205-й истребительной авиационной дивизии, командующего авиагруппой 17-й воздушной армии[1]. В декабре 1942 года назначен командиром 3-го истребительного авиационного корпуса, которым он руководил до конца войны[1]. К марту 1944 года в воздушных боях генерал-лейтенант Савицкий сбил 15 самолётов противника.
Звание Героя Советского Союза ему было присвоено 11 мая 1944 года за умелое руководство корпусом и 107 боевых вылетов, в которых он сбил 15 самолётов противника.
К концу войны на счету Савицкого значилось 22 сбитых лично и 2 в группе самолётов противника. Всего им было произведено 216 боевых вылетов.
5 июня 1945 году Савицкий был награждён второй медалью «Золотая Звезда».
За время войны Савицкий был 22 раза упомянут в благодарственных в приказах Верховного Главнокомандующего[2].
Послевоенная служба
В 1948 году назначен командующим авиацией ПВО. В 1955 году окончил Академию Генерального штаба. Звание Маршал авиации присвоено в 1961 году. С 1966 года назначен заместителем главнокомандующего Войсками ПВО страны.
С 1980 года в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.
Кандидат в члены ЦК КПСС (1961—1966). Избирался депутатом Верховного Совета СССР 6-го созыва.
Евгений Яковлевич Савицкий скончался 6 апреля 1990 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Награды
- Две медали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (11.05.1944, 02.06.1945);
- три ордена Ленина (в том числе 11.05.1944, 1954[3]);
- орден Октябрьской Революции (23.12.1980);
- пять орденов Красного Знамени (в том числе 23.11.1942, 16.03.1942, 1945[3], 1955[3]);
- орден Суворова 2 степени (14.02.1944);
- орден Кутузова 2 степени (26.07.1944);
- орден Отечественной войны 1 степении (11.03.1985);
- два ордена Красной Звезды (в том числе 03.11.1944[3]);
- орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 2-й степени;
- орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени (30.04.1975);
- медали СССР;
- лауреат Ленинской премии (1978);
- Заслуженный военный лётчик СССР (19.08.1965);
- Орден Клемента Готвальда (5.5.1975);[4]
- другие иностранные ордена и медали.
Память
Внешние изображения | |
---|---|
[www.warheroes.ru/content/images/heroes/monuments/savitckiy_ej_bjst.jpg Бронзовый бюст в Новороссийске]. | |
[www.warheroes.ru/content/images/heroes/monuments/Savitskiy_mogila.JPG Надгробный памятник]. | |
[www.warheroes.ru/content/images/monuments/DOSKI/Savicky_E_Ya_md.jpg Мемориальная доска в Москве]. |
- Бронзовый бюст Героя в Новороссийске.
- Надгробный памятник на Новодевичьем кладбище.
- Памятная табличка на доме, где в 1955—1990 годах жил Е. Я. Савицкий в Москве (Смоленская набережная, д. 5/13).
- В честь Савицкого Е.Я. было присвоено имя Пушкинскому высшему училищу радиоэлектроники ПВО (Санкт-Петербург, г. Пушкин).[5]
- В честь Савицкого Е. Я. названа улица в Москве в микрорайоне Щербинка Южного Бутова, в июне 2010 года на одном из домов открыта памятная доска[6].
Библиография
- В небе над Малой землей. Краснодар, 1980.
- Савицкий Е. Я. [militera.lib.ru/memo/russian/savitsky_ej2/index.html Небо — для смелых]. — М.: ДОСААФ, 1985.
- Савицкий Е. Я. [militera.lib.ru/memo/russian/savitsky1/ Полвека с небом]. — М.: Воениздат, 1988.
- Савицкий Е. Я. [militera.lib.ru/memo/russian/savitsky_ej3/index.html Я — «Дракон». Атакую!] — М.: Мол. гвардия, 1988.
- Савицкий Е. Я. [imtd18.narod.ru/vvnebe.html В небе над Крымом]. — М.: известия советов народных депутатов СССР, 1985.
См. также
Напишите отзыв о статье "Савицкий, Евгений Яковлевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1003 Савицкий, Евгений Яковлевич]. Сайт «Герои Страны».
- ↑ [grachev62.narod.ru/stalin/orders/content.htm Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза: Сборник. — М.: Воениздат, 1975]
- ↑ 1 2 3 4 [ru.wikisource.org/wiki/%D0%A3%D0%BA%D0%B0%D0%B7_%D0%9F%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B8%D0%B4%D0%B8%D1%83%D0%BC%D0%B0_%D0%92%D0%A1_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0_%D0%BE%D1%82_4.06.1944_%D0%BE_%D0%BD%D0%B0%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D0%BE%D1%80%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B0%D0%BC%D0%B8_%D0%B8_%D0%BC%D0%B5%D0%B4%D0%B0%D0%BB%D1%8F%D0%BC%D0%B8_%D0%B7%D0%B0_%D0%B2%D1%8B%D1%81%D0%BB%D1%83%D0%B3%D1%83_%D0%BB%D0%B5%D1%82_%D0%B2_%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%90%D1%80%D0%BC%D0%B8%D0%B8 Награждён в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 04.06.1944 «О награждении орденами и медалями за выслугу лет в Красной Армии»].
- ↑ [www.prazskyhradarchiv.cz/archivKPR/upload/rkg.pdf Список кавалеров ордена Клемента Готвальда]
- ↑ [tsarselo.ru/yenciklopedija-carskogo-sela/voennye-v-carskom-sele/pushkinskii-filial-voenno-kosmicheskoi-akademii-pvurye-pvo.html#.V2vmpaIZHzI Пушкинский филиал Военно-космической академии (ПВУРЭ ПВО) — Энциклопедия Царского Села]. tsarselo.ru. Проверено 23 июня 2016.
- ↑ [butovo.com/butovo/news/detail.php?ID=6236 Торжественное открытие памятной доски в честь дважды Героя Советского Союза, лётчика-истребителя, маршала Евгения Яковлевича Савицкого].
Литература
- Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1003 Савицкий, Евгений Яковлевич]. Сайт «Герои Страны».
- [airaces.narod.ru/all10/savitsky.htm Маршал Савицкий на сайте «Красные соколы»].
|
Отрывок, характеризующий Савицкий, Евгений Яковлевич
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.
Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.
Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
- Родившиеся 24 декабря
- Родившиеся в 1910 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Новороссийске
- Умершие 6 апреля
- Умершие в 1990 году
- Умершие в Москве
- Военные лётчики СССР
- Маршалы авиации
- Герои Советского Союза
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Октябрьской Революции
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Суворова II степени
- Кавалеры ордена Кутузова II степени
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Кавалеры ордена «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» II степени
- Кавалеры ордена «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
- Награждённые медалью «За оборону Москвы»
- Награждённые медалью «За оборону Сталинграда»
- Награждённые медалью «За оборону Кавказа»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Награждённые медалью «За взятие Берлина»
- Награждённые медалью «За освобождение Варшавы»
- Награждённые медалью «Ветеран Вооружённых Сил СССР»
- Награждённые медалью «За укрепление боевого содружества»
- Лауреаты Ленинской премии
- Заслуженные военные лётчики СССР
- Военные лётчики 1-го класса
- Кавалеры ордена Клемента Готвальда
- Кавалеры Командорского креста ордена Возрождения Польши
- Кавалеры ордена Креста Грюнвальда II степени
- Кавалеры монгольского ордена Красного Знамени
- Лётчики Великой Отечественной войны
- Командиры дивизий в Великой Отечественной войне
- Командиры корпусов в Великой Отечественной войне
- Дважды Герои Советского Союза
- Похороненные на Новодевичьем кладбище
- Выпускники Военной академии Генерального штаба
- Депутаты Верховного Совета СССР 6 созыва
- Кандидаты в члены ЦК КПСС
- Почётные граждане Новороссийска