Натамицин

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Е235»)
Перейти к: навигация, поиск

Натамици́н (пимарицин, торговое наименование: «Пимафуцин») — противогрибковый препарат (антимикотик). Используется для лечения и профилактики неинвазивного кандидоза кишечника, инфекций кожи и слизистых оболочек, вызванных Candida или другими чувствительными дрожжевыми, дрожжеподобными грибами или дерматофитами (баланопоститы, отомикозы).

Также используется в качестве консерванта в пищевой промышленности как пищевая добавка E235.

Всасывание натамицина с кожи и слизистых оболочек (включая слизистые оболочки ЖКТ) не происходит, поэтому он не применяется для лечения системного кандидоза.[1]

С 2012 года натамицин включён в Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов[2].

Напишите отзыв о статье "Натамицин"



Примечания

  1. [www.rusmedserv.com/books/macrolid/2.htm Фармакокинетика антибиотиков-макролидов]. [www.webcitation.org/6CXSYAPfF Архивировано из первоисточника 29 ноября 2012].
  2. [www.rg.ru/2011/12/14/lekarstva-site-dok.html Распоряжение Правительства Российской Федерации от 7 декабря 2011 г. N 2199-р] (html). [www.rg.ru/gazeta/rg/2011/12/16.html "РГ" - Федеральный выпуск №5660 (284)]. г. Москва: Российская газета (16 декабря 2011). Проверено 6 января 2012.

Ссылки

  • [www.rlsnet.ru/mnn_index_id_1099.htm Натамицин (Natamycin)] / Справочник лекарств РЛС

Отрывок, характеризующий Натамицин

– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.