Жаба, Збинек

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Збинек Жаба
чеш. Zbyněk Žába

Збинек Жаба за работой в гробнице вельможи Пташепсеса (англ.)
Дата рождения:

19 июня 1917(1917-06-19)

Дата смерти:

15 августа 1971(1971-08-15) (54 года)

Страна:

Чехословакия Чехословакия

Научная сфера:

египтология

Место работы:

Чехословацкий египтологический институт (чешск.)

Учёное звание:

профессор (1954)

Научный руководитель:

Франтишек Лекса (англ.)

Известен как:

автор около 80 работ по египтологии

Зби́нек Жа́ба (чеш. Zbyněk Žába; 19 июня 1917 — 15 августа 1971) — чехословацкий учёный-египтолог, автор около 80 работ в области египтологии. Директор Чехословацкого египтологического института (чешск.) с 1960 по 1971 год.



Биография

Збинек Жаба был чехом по национальности. Египтологией он начал заниматься в 1945 году. В 1949 году он стал помощником знаменитого египтолога, основоположника чехословацкой египтологической школы Франтишека Лексы (англ.), а в 1954 году — ассоциированным профессором египтологии. В 1956 году совместно с Лексой Жаба посетил Египет. Здесь он некоторое время преподавал в Высшей школе языков в Каире, вёл переговоры о сотрудничестве с местными египтологами, занимался практической деятельностью[1].

1 октября 1958 года в Карловом университете в Праге открылся Чехословацкий египтологический институт (чешск.), который возглавил Франтишек Лекса. Спустя два года, в 1960 году, египтолог умер, и его преемником на посту главы института стал Жаба. В начале 1960-х годов под руководством Жабы коллектив института проводил раскопки в Абусире, где вскоре обнаружил и тщательно раскопал гробницу древнеегипетского вельможи Пташепсеса (англ.)[2][1]. Под руководством Жабы Чехословацкий египтологический институт принял участие в спасательной деятельности ЮНЕСКО в Нубии[3].

Перу Збинека Жабы принадлежит около 80 работ по египтологии. Большое значение имеет его работа в области древнеегипетской астрономии «L’Orientation astronomique dans l’ancienne Egypte et la précession de l’axe du monde» (на французском языке), а также критическое издание текста памятника древнеегипетской дидактической литературы — «Поучения Птаххотепа»[4].

15 августа 1971 года Збинек Жаба скончался. В должности директора Чехословацкого египтологического института его сменил Франтишек Вахала (чешск.)[3].

Избранная библиография

  • L’orientation astronomique dans l’ancienne Egypte, et la précession de l’axe du monde. Prague: Académie tchécoslovaque des Sciences. 1953.
  • Papyrus vezíra Ptaḥ hotepa. Ze staré egypštiny přel… Prague: Lyra Pragensis, t. Stráž, Vimperk. 1971.
  • The rock inscriptions of lower Nubia. Prague: Charles University. 1974.

Напишите отзыв о статье "Жаба, Збинек"

Примечания

  1. 1 2 [www.vlada.cz/assets/urad-vlady/udalosti/katalog_1.pdf Odkrývání starého Egypta]. — Praha: Úřad vlády České republiky, 2008. — P. 5—6. — 28 p. — ISBN 978-80-87041-37-6.  (чешск.)
  2. Авдиев, В. И. История Древнего Востока. — третье, переработанное. — М.: Высшая школа, 1970. — С. 118. — 608 с.
  3. 1 2 [egyptologie.ff.cuni.cz/?req=doc:ustav&lang=en Significant dates in the history of Czech egyptology] (англ.). [egyptologie.ff.cuni.cz/ Cite of Czechoslovak Institute of Egyptology] (20 June 2005). [www.webcitation.org/6Dy6Fwsht Архивировано из первоисточника 27 января 2013].
  4. [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/6104/ЖАБА Жаба, Збинек] в Советской исторической энциклопедии

Отрывок, характеризующий Жаба, Збинек

– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.