Жаворонков, Семён Фёдорович
Семён Фёдорович Жаворонков | ||||||||||||||||||||
маршал авиации С. Ф. Жаворонков | ||||||||||||||||||||
Дата рождения | ||||||||||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Место рождения | ||||||||||||||||||||
Дата смерти | ||||||||||||||||||||
Место смерти | ||||||||||||||||||||
Принадлежность | ||||||||||||||||||||
Род войск | ||||||||||||||||||||
Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | |||||||||||||||||||
Сражения/войны | ||||||||||||||||||||
Награды и премии |
|
Семён Фёдорович Жа́воронков (11 (23) апреля 1899 — 6 июня 1967, Москва) — советский военачальник, маршал авиации. Командующий авиацией Военно-Морского Флота в 1939—1946 годах. В послевоенное время руководил гражданской авиацией Советского Союза.
Содержание
Биография
Детство и юность
Семён Федорович Жаворонков родился 11 (23) апреля 1899 года в деревне Сидоровская Кинешемского уезда Костромской губ (в 1930 году вошла в состав города Вичуги Ивановской области).ныне д.Бахарево,Кинешемского района,Ивановской обл. С 1910 года работал в Вичуге на текстильной фабрике. В 1917 году вступил в РСДРП(б), в июле — создал и возглавил Вичугский Союз рабочей молодежи.
Гражданская война
В сентябре 1917 года вступил в Красную Гвардию, а в сентябре 1918 года — в Красную Армию. Участник Гражданской войны с 1918 по 1920 годы.
Период между войнами
Получил образование в 1926 году в Военно-политической академии РККА, закончил в 1932 году курсы усовершенствования комсостава при военно-воздушной академии, в 1933 году — военную школу летчиков, в 1936 году — оперативный факультет Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского.
С 1931 года занимался политической работой в Красной Армии. Комбриг (28 ноября 1935). С 1937 года — заместитель, в 1938—1939 годах — командующий ВВС Тихоокеанского флота. С мая 1939 года был назначен начальником авиации Военно-Морского флота. Генерал-лейтенант авиации (4 июня 1940 года).
Великая Отечественная война
В Великую Отечественную войну С. Ф. Жаворонков вступил в прежней должности.
Он внёс предложение наркому ВМФ о нанесении самолетами-торпедоносцами ударов по военно-промышленным объектам Берлина. Выполнение этой задачи ставка Верховного Главнокомандующего возложила на Жаворонкова. В августе-сентябре 1941 года находящиеся под его командованием части совершили 10 боевых вылетов на Берлин. С 7 августа до 4 сентября на Берлин было произведено девять рейдов. Было сброшено 311 бомб общим весом 36 тонн (британская авиация за весь 1941 год сбросила на Берлин всего 35 тонн бомб). Домохозяйки Берлина, уже в самом начале войны, писали своим мужьям на фронт подобные письма:
За разработку и руководство этой операцией был награждён орденом Красного Знамени.
Семен Федорович руководил авиацией Краснознаменного Балтийского флота в период защиты Ленинграда от массированных налетов врага, лично уделял внимание созданию воздушного прикрытия над Ладогой для обороны «Дороги жизни».
При содействии Жаворонкова в морской авиации с середины 1943 года внедрялась новая техника борьбы с противником на морем — крейсерские полеты одиночных самолетов-торпедоносцев со свободным поиском врага и атакой обнаруженной цели. С 1944 года под руководством Жаворонкова началось воздушное наступление над Балтийским морем. В феврале 1945 года обеспечил по заданию советского правительства перелет в Советский Союз делегаций стран-участниц Ялтинской конференции.
Послевоенный период жизни
Руководил гражданской авиацией СССР:
- с 1946—1949 гг. зам. начальника Главного управления ГВФ,
- в 1949—1957 гг. начальник Главного управления ГВФ (Гражданского воздушного флота),
- в 1957—1959 гг. 1-й зам. начальника Главного управления ГВФ.
- 25 мая — 2 июня 1959 г. — председатель 52-й Генеральной конференции ФАИ, проходившей в Москве (единственная конференция, прошедшая в России, — Российской империи, СССР, РФ).
С ноября 1959 года переведён в запас по состоянию здоровья.
Умер 8 июня 1967 года в Москве. Похоронен маршал Жаворонков на Новодевичьем кладбище.
Присвоение воинских званий
- Генерал-лейтенант авиации (04.06.1940)
- Генерал-полковник авиации (31.05.1943)
- Маршал авиации (25.09.1944)
Награды
- 2 ордена Ленина,
- 4 ордена Красного Знамени,
- 2 ордена Ушакова I-й степени,
- орден Нахимова I-й степени,
- орден Кутузова II-й степени,
- орден Трудового Красного Знамени,
- медалями и именным оружием.
Увековечивание памяти
- бюст в г. Вичуга Ивановской обл.
- мемориальная доска в г. Иваново
- улицы в г. Иваново и г. Вичуге.
- Выборгское авиационно-техническое училище гражданской авиации (ВАТУ ГА)
- В 2014 году присвоено звание Почетного гражданина города Вичуга
|
Напишите отзыв о статье "Жаворонков, Семён Фёдорович"
Отрывок, характеризующий Жаворонков, Семён Фёдорович
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
- Родившиеся 11 апреля
- Родившиеся в 1899 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Вичуге
- Умершие 6 июня
- Умершие в 1967 году
- Умершие в Москве
- Военные лётчики СССР
- Маршалы авиации
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Ушакова
- Кавалеры ордена Нахимова
- Кавалеры ордена Кутузова II степени
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Награждённые медалью «За оборону Ленинграда»
- Награждённые медалью «За оборону Москвы»
- Награждённые медалью «За оборону Кавказа»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Награждённые медалью «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»
- Родившиеся 23 апреля
- Лётчики Великой Отечественной войны
- Военачальники Великой Отечественной войны
- Участники Гражданской войны в России
- Похороненные на Новодевичьем кладбище