Жагоров, Антон Афанасьевич

Антон Жагоров
Личная информация
Полное имя	Антон Афанасьевич Жагоров
Специализация	выездка, троеборье
Дата рождения	1914(1914)
Дата смерти	27 января 2002(2002-01-27)
Спортивная карьера	1948-1968
Награды и медали Государственные награды и звания

Антон Афанасьевич Жагоров (1914 — 27 января 2002) — советский спортсмен и тренер по конному спорту. Заслуженный тренер СССР, заслуженный тренер РСФСР, 17-кратный чемпион России и 8-кратный чемпион Советского Союза по троеборью и выездке.

Биография

Выходец из семьи зажиточных крестьян. В юности увлекался штангой, лыжами, гимнастикой.Окончил Тамбовское кавалерийское военное училище имени Первой Конной армии, в которое поступил в 1936 году. По профессии Антон Афанасьевич Жагоров - старший бухгалтер.

Спортивный путь начал в армии - по разнарядке попал в Тамбовское кавалерийское военное училище. В 1940 ему был подписан диплом, где он значился преподавателем физподготовки, хотя фактически был командиром пулеметного взвода в звании лейтенанта.

В военные годы (и вплоть до 1947) обучал курсантов Тамбовского училища стрельбе из миномета.

В конце 40-х переведен в Иваново, назначен начальником кавалерийской школы ОСОВИАХИМа. При этом все свободное время отдавал занятиям с лошадьми. Тогда же Жагоров стал двукратным чемпионом СССР по конному троеборью. Также работал начальником в конноспортивной школе, воспитанники которой на соревнованиях в Ростове-на-Дону оставили «за флагом» хозяев. «Комсомольская правда» по этому поводу поместила отчет под многозначительным заголовком: «Как ивановские ткачи обскакали донских казаков».

В 1958 году он в шестой раз стал чемпионом СССР, после чего был приглашен работать тренером в школу высшего спортивного мастерства в Ростов-на-Дону (работал с 1961 года).

Восемь раз был чемпионом СССР, семнадцать раз - чемпионом РСФСР. Даже в 1983 году тренер сборной команды Дона в финале VIII летней Спартакиады народов СССР 69-летний Жагоров стал бронзовым призером в таком сложном виде, как выездка.

Лучшие спортивные лошади — Рейс, Топкий, Эспадрон.

Жагоров воспитал большую плеяду спортсменов, победителей и призеров чемпионатов России, СССР, Европы и Олимпийских игр: Нина Смыслова, Юрий Смыслов, Василий Савинов, Юрий Сальников, Павел Деев, Николай Корольков, Виктор Асмаев, Елена Калинина, Инесса Потураева, Наталья и Харлам Симония, Вячеслав Колесников, Петр Муравьев, Марина Каратаева, Алексей Петухов, Сергей Конюхов и десятки других.

Четыре его воспитанника Юрий Сальников, Николай Корольков, Виктор Асмаев, Виктор Погановский стали олимпийскими чемпионами, двое - Павел Деев и Валентин Горелкин - победителями первенства Европы.

Награждён орденом «Красного Знамени» и медалью «За боевые заслуги». За заслуги в области спорта был отмечен медалью «За трудовую доблесть» и орденом «Знак почёта».

Ссылки

• [www.horseworld.ru/?article=479 Кубок памяти А. А. Жагорова]

Отрывок, характеризующий Жагоров, Антон Афанасьевич

Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.