Делюк, Жан Андре
Жан Андре Делюк | |
фр. Jean André Deluc | |
Место рождения: | |
---|---|
Место смерти: | |
Научная сфера: |
геолог и метеоролог |
Жан Андре Делюк (фр. Jean André Deluc, 1727—1817) — геолог и метеоролог.
Читал лекции английской королеве в Лондоне, потом был профессором философии в Геттингене.
Работы по молекулярной физике, теплоте, электричеству, оптике. Исследовал расширение жидкостей и воздуха, процессы испарения, плавления и кипения, скрытую теплоту. В 1754—1755 гг. показал, что температура при плавлении льда не меняется и на его переход в воду требуется дополнительное тепло. Обнаружил аномалии в тепловом расширении воды, в частности нашел, что вода имеет максимальную плотность не при температуре замерзания, а при 4°С (1772 г.).
Первый ввел поправку к показаниям барометра на температуру (барометрическая поправка Делюка), дал формулу и составил таблицу. Использовал барометр для измерения высоты, предложил сифонный барометр. Построил (1781 г.) гигрометр из китового уса (гигрометр Делюка), усовершенствовал его в 1787 г.
Определил коэффициент расширения воздуха. Разработал теории электричества (1787 г.) и теплоты. Изобрёл сухой элемент. Член Лондонского королевского общества (1773 г.) и Парижской АН (1803 г.). В 1791 году Делюк был награждён медалью Копли. В его честь назван кратер Делюк на Луне.
Труды
- «Recherches sur les modifications de l’atmosphère» (1772),
- «Lettres physiques et morales sur l’histoire de la terre et de l’homme» (1779—80),
- «Nouvelles idées sur la météorologie» (1786),
- «Introduction à la physique terrestre par les fluides expansibles» (1803)
Напишите отзыв о статье "Делюк, Жан Андре"
Примечания
Литература
- Делюк // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Храмов Ю. А. Делюк Жан Андре (Deluc Jean Andre) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 100. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)
Отрывок, характеризующий Делюк, Жан Андре
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.