Ростан, Жан

Жан Ростан
Jean Edmond Cyrus Rostand
Дата рождения:	1 октября 1894(1894-10-01)
Место рождения:	Париж, Франция
Дата смерти:	4 сентября 1977(1977-09-04) (82 года)
Страна:	Франция
Научная сфера:	биология
Награды и премии:	член Французской академии

Жан Ростан (фр. Jean Rostand; 1 октября 1894, Париж — 4 сентября 1977, Париж) — французский биолог и писатель.

Родился в Париже в семье известного писателя Эдмона Ростана и поэтессы Розмонды Жерар. Под влиянием прочитанной в детстве книги Жана Фабра «Записки энтомолога» стал биологом. Всю жизнь работал в собственной лаборатории в небольшом городке под Парижем. Одновременно писал философские трактаты. В 1959 году был избран членом Французской Академии.

Его афоризмы собраны в книгах «Брак» (1927), «Мысли биолога» (1939), «Тревоги биолога» (1967).

Ростан скончался в Виль-д’Аврэ, где и был поxopoнен. В честь Ж. Ростана в 1951 г. был назван остров Жан Ростан, находящийся в Антарктиде (Земля Адели, Мыс Геологии).

Научные достижения

В 1946 г. Ж. Ростан продемонстрировал возможность хранения спермы лягушки в течение 1 суток при температуре от —4 до —6°С в среде, содержащей 10—20% глицерина.

Библиография

Humanly possible; a biologist's notes on the future of mankind, 1973 Тревоги биолога, 1967 Мысли биолога, 1939 Брак, 1927

Афоризмы

Мертвец это всего лишь пока что неизлечимый больной.

Цитаты

В преисловии к книге Р. Эттингера, родоначальника крионики, Ростан писал: "Метод сохранения, который он [Эттингер] предлагает, это заморозка (в ванне с жидким гелием или азотом); этот метод пока не является безвредным, но, бесспорно, наука будущего сможет исправить и повреждения от заморозки. Таким образом, нам нужно не так уж долго ждать, пока мы научимся замораживать человеческий организм без дополнительных повреждений. Когда это произойдет, нам придется заменить кладбища на спальные корпуса, и каждый из нас получит свой шанс на бессмертие, обещаемое наукой."

Отрывок, характеризующий Ростан, Жан

Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
– Наташа, что ты? Поди сюда, – сказала графиня.
Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.