Ормессон, Жан д’
| Жан д'Ормессон | ||||
| фр. Jean Bruno Wladimir François-de-Paule Le Fèvre d’Ormesson (parfois surnommé Jean d’O) | ||||
 | ||||
| Дата рождения: | ||||
|---|---|---|---|---|
| Место рождения: | ||||
| Гражданство: |
Франция | |||
| Язык произведений: | ||||
| Награды: |
| |||
Жан д’Ормессон (род. 1925) — французский писатель.
Родился в Париже и рос в Баварии. Его отцом был Андре Лефевр, маркиз д’Ормессон, французский посол в Бразилии, а дядей — Владимир д’Ормессон (1888—1973), посол в Ватикане.
Был Генеральным секретарем Международного совета по философии и гуманитарным наукам ЮНЕСКО и директором газеты Le Figaro с 1974 до 1979 года.
Его романы являются полностью или частично автобиографическими. В романе «Услады Божьей ради» он с мягкой иронией рассказывает историю своей знаменитой аристократической семьи, их многовековых семейных традиций, их представлений о чести и любви, столкновений с новой реальностью.
18 октября 1973 избран членом Французской академии. По смерти Клода Леви-Стросса 30 октября 2009, стал Дуайеном академии.
В январе 2016 принял участие в музыкальном проекте Les Enfoirés и записи коллективного видеоклипа Liberté (антифашистская песня на стихи Поля Элюара)[1].
Напишите отзыв о статье "Ормессон, Жан д’"
Примечания
Ссылки
- [www.academie-francaise.fr/immortels/base/academiciens/fiche.asp?param=648 Jean d’ ORMESSON Secrétaire perpétuel]
|
Это заготовка статьи о человеке из Франции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Ормессон, Жан д’
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
