Жван, Андрей

Андрей Жван
словен. Andrej Žvan
Псевдоним	Борис
Дата рождения	21 ноября 1915(1915-11-21)
Место рождения	Сподне-Горе, Австро-Венгрия
Дата смерти	24 марта 1945(1945-03-24) (29 лет)
Место смерти	гора Порезен, Третий Рейх
Принадлежность	Югославия Югославия
Род войск	партизаны: инженерные войска
Годы службы	1941—1945
Звание	лейтенант
Командовал	Гореньский партизанский отряд
Сражения/войны	Народно-освободительная война Югославии
Награды и премии

Андрей Янезович Жван (словен. Andrej Janeza Žvan; 21 ноября 1915, Сподне-Горе — 24 марта 1945, Порезен) — югославский словенский партизан времён Народно-освободительной войны, Народный герой Югославии.

Биография

Уроженец Сподне-Горе, окончил начальную школу. Помогал отцу в лесном хозяйстве Поклюки, в 1933 году вступил в профсоюз. Нёс службу в королевской югославской армии с 1937 по 1941 годы, дослужился до звания лейтенанта, по возвращении из армии устроился работать на металлургический завод в Есенице сварщиком. В 1938 году принят в Союз коммунистической молодёжи Югославии, через год вступил в Коммунистическую партию Словении.

После оккупации 1941 года под влиянием группы коммунистов с Горишки, ведомой Марией Жумер, Андрей вступил в Движение Сопротивления. В июле 1941 года он с братьями Янезом и Алоизом перебрался в Поклюку и вступил в Есеницкую (Чанкаревскую) партизанскую роту, 1 августа близ Межакли вступил в первый бой против немцев. 8 августа после битвы на холме Котлич (ныне Партизанский холм) назначен командиром взвода при Есеницкой роте. В декабре 1941 года участвовал в боях за Блед и Бохинь, вместе с Якобом Бокалом основал батальон имени Франце Прешерна.

В начале 1942 года Жван, известный под псевдонимом Борис, руководил отрядом под Поклюкой: благодаря своему мужеству в боях с немцами на Берянце и Липанце и проявленной инициативе в операциях он завоевал доверие местного населения. Летом отряд был преобразован во 2-й Гореньский батальон, который в августе и возглавил Андрей. Осенью он по болезни покинул отряд, вернувшись туда только весной следующего года.

В бригаде имени Прешерна Жван руководил Триглавским инженерно-сапёрным взводом и участвовал в нападениях в Бледе и Есенице на немецкие патрули. В ноябре 1943 года после преобразования взвода в роту произведён в звание лейтенанта. В январе 1944 года заболел, лето провёл в школе офицеров Генерального штаба НОАЮ и в конце года стал заместителем командира отряда, приняв на себя обязанности по мобилизации добровольцев.

В марте 1945 года возглавлял группу на горе Порезен. Попал в кольцо и 24 марта 1945 погиб.

Награждён орденами «За храбрость» и Народного героя Югославии (27 ноября 1953, посмертно).

Литература

• Enciklopedija Slovenije. (2001). Knjiga 15. Ljubljana: Mladinska knjiga.
• Križnar Ivan: Žvan Andrej. Slovenski biografski leksikon 1925–1991. Elektronska izdaja. Ljubljana: SAZU, 2009.

Отрывок, характеризующий Жван, Андрей

– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.