Ждановские Озёра
| Ждановские Озёра | |
 | |
| Город: |
Всеволожск |
|---|---|
| Дата основания: |
1930-е |
| Почтовые индексы: |
188640 |
Координаты: 59°59′21″ с. ш. 30°40′58″ в. д. / 59.989156° с. ш. 30.68275° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.989156&mlon=30.68275&zoom=14 (O)] (Я)
Жда́новские Озёра — историческая местность города Всеволожска, находится в южной части города.
Географическое положение
Ждановские Озёра расположены в южной части города на территории ограниченной с запада границей города и 1-м Ждановским озером, с севера микрорайоном Мельничный Ручей по Южному шоссе, с востока лесным массивом и с юга 2-м Ждановским озером.
Город Всеволожск здесь граничит с Колтушским сельским поселением, 1-е и 2-е Ждановские озёра поделены между ними примерно поровну, деревня 1-е Озерки, расположенная на западном берегу 1-го Ждановского озёра, находится в Колтушском сельском поселении[1].
Высота центра района — 38 м.
| Ближайшие микрорайоны | ||
|---|---|---|
| Северо-запад: Мельничный Ручей | Север: Мельничный Ручей | Северо-восток: Мельничный Ручей |
| Запад: | 
|
Восток: Берёзки |
| Юго-запад: | Юг: | Юго-восток: |
История
В 1897 году, по данным книги «Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии. Всеволожский район», два смежных участка на берегу озера приобрели: жена коллежского советника Александра Александровна Молчанова и надворный советник Василий Андреевич Молчанов. На них они выстроили две дачи под общим названием «мыза Молчанова»[2]. Надворный советник, доктор медицины Василий Андреевич Молчанов в 1900 году занимал должность врача городской больницы в Шлиссельбурге[3]. Однако, согласно «Памятным книжкам Санкт-Петербургской губернии» за 1900, 1905 и 1914 год, мыза Молчанова отсутствовала в списке имений, а Молчановы А. А. и В. А. — в списке землевладельцев Шлиссельбургского уезда[4][5][6].
В 1930-е годы, когда посёлком Мельничный Ручей считался весь дачный массив при одноимённой станции, за южной его окраиной, на восточном берегу тогда ещё Симонова озера, открылось реабилитационное отделение Ленинградской больницы № 31 им. Я. М. Свердлова, входившей в систему лечебных учреждений 4-го Управления Минздрава СССР. К ним были прикреплены руководящие партийные и беспартийные работники, а также персональные пенсионеры союзного и республиканского значения и члены их семей. По сути это был дом отдыха, или как его называли сами сотрудники — санаторий, партийного актива Ленинградской организации.
На картах 1930-х—1940-х годов он обозначался, как безымянные дачи[7][8]. Согласно топографической карте 1939 года, огороженная забором территория санатория была гораздо больше, чем в послевоенное время и занимала не только лесной массив к востоку от 1-го Ждановского озера, но и выходила на северный берег 2-го Ждановского озера.
Название «Ждановские», озёра получили в связи с именем А. А. Жданова, который бывал здесь, отсюда и народное название санатория — «Дача Жданова».
Он же по местной легенде при обустройстве солярия (деревянный павильон на болотистом берегу озера с искусственным песчаным пляжем и дощатой купальней на металлическом каркасе), распорядился привезти «лечебный» песок не откуда-нибудь, а с берега Чёрного моря в Пицунде.
Тогда же в Ждановские озёра были выпущены для акклиматизации ондатры[9]. Ондатры прижились и благополучно прожили до начала перестройки.
Во время Великой Отечественной войны на базе санатория был развёрнут эвакогоспиталь № 51[20], а также в одном из павильонов был открыт стационар горкома партии для поправки здоровья ответственных работников блокадного Ленинграда[10].
В советские годы, наличие номенклатурного санатория никак не афишировалось. В названиях автобусных маршрутов № 2 и № 4, которые имели кольцо на Ждановских Озёрах, конечная остановка называлась «пр. Грибоедова, 110», так как все дома в этой части города числились по одному адресу — проспект Грибоедова 110, но с разными буквами и цифрами через дробь. Для постояльцев же санатория не имеющих своего служебного автомобиля, до станции Мельничный Ручей курсировал чёрный представительский «ЗИМ», позднее заменённый на демократичный микроавтобус «РАФ».
В годы застоя этот район города активно развивался, рядом с «Дачей Жданова» выросли: посёлок работников газокомпрессорной станции, коллективное садоводство «Полянка», муниципальный дом на берегу 2-го Ждановского озера, открылся магазин, а на некотором отдалении, в конце затейливо извивающегося в лесу проспекта Грибоедова, появился типовой пансионат «Лесной воздух».
Когда-то народные названия 1-го и 2-го Ждановских озёр, давно уже стали официальными[1].
Современность
На Ждановских Озёрах находится кольцо городского автобусного маршрута № 6.
| Расписание автобуса № 6 | |
|---|---|
| от пл. Всеволожская: | от пр. Грибоедова 110 |
| 6-50 кв 14-20 7-50 15-40 9-30 16-40 11-00 18-00 12-15 19-20 |
7-15 кв 15-00 8-30 16-10 10-10 17-15 11-35 18-40 12-50 19-50 |
По берегам озёр ведётся активное коттеджное строительство.
В районе три улицы:
- пр. Грибоедова (от Южного шоссе до 2-го Ждановского озера, тремя лучами[11])
- ул. 1-е Ждановское озеро
- ул. 2-е Ждановское озеро
На территории бывшего санатория, сейчас один многоквартирный жилой дом, принадлежащий КУГИ Санкт-Петербурга, запущенный парк и пейнтбольный полигон, по генплану МО «Город Всеволожск», она относится к зоне особо охраняемых природных территорий[12].
На карте объектов культурного наследия Всеволожского района, эта территория обозначена, как объект № 13 — «Парк „Загородное“ (постройки)»[13].
Галерея
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
1-е Ждановское озеро
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
«Тот самый» легендарный песок
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Одна из дач
- Ozerki2.jpg
2-е Ждановское озеро
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
пр. Грибоедова
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Парк бывшего санатория
Напишите отзыв о статье "Ждановские Озёра"
Примечания
- ↑ 1 2 [w47.narod.ru/his/gran.html#Всеволожск Описание границ муниципального образования «Город Всеволожск»]
- ↑ Мурашова Н. В. Мыслина Л. П. Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии. Всеволожский район. — СПб: Алаборг, 2008. — 320 с., 170 илл., стр. 93 ISBN 5-86983-077-X
- ↑ Памятная книжка С.Петербургской губернии на 1900 год, ч. 1, Губернские учреждения, стр. 117
- ↑ Памятная книжка С.Петербургской губернии на 1900 год, ч. 2, Справочные сведения, стр. 120—123
- ↑ Памятная книжка С.Петербургской губернии на 1905 год, стр. 508
- ↑ Памятная книжка С.Петербургской губернии на 1914 год, стр. 505
- ↑ [vsevinfo.ru/History/1939_1.htm Фрагмент немецкой карты Ленинградской области. Юго-западная часть Всеволожского района. 1939 г.]
- ↑ [vsevinfo.ru/History/1941_1.htm Фрагмент топографической карты Ленинградской области. Юго-западная часть Всеволожского района. 1941 г.]
- ↑ Ивлев В. В. «Всеволожский район Ленинградской области» (историко-географический справочник) СПб, ТПП «Петрополь», 1994. стр. 54
- ↑ [www.ecsocman.edu.ru/data/088/352/1216/010.KOZLOVA.pdf Козлова Н. Н. «Сцены из жизни „освобождённого работника“» 1998 г. стр. 4 (111)]
- ↑ [vsevinfo.ru/Vsevplan/inter/vsevplan_f6.htm План-схема микрорайона Ждановские Озёра.]
- ↑ [www.vsevolozk.ru/files/genplan/2.4.jpg Генплан МО «Город Всеволожск»]
- ↑ [www.vsevreg.ru/upload/docks/4.jpg Официальный сайт МО «Всеволожский муниципальный район». Схема территориального планирования]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Ждановские Озёра
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
