Ждановский, Владимир Алексеевич

Ждановский Владимир Алексеевич
Дата рождения:	31 июля (13 августа) 1903(1903-08-13)
Место рождения:	Солтаново, Речицкий уезд, Минская губерния, Российская империя
Дата смерти:	13 июля 1959(1959-07-13) (55 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	химик
Место работы:	Артиллерийская академия имени Ф. Э. Дзержинского; ЦКБ-22; НИИ №6 МСХМ СССР
Альма-матер:	ЛГУ, ЛГТИ
Награды и премии:

Владимир Алексеевич Ждано́вский (1903 — 1959) — советский инженер-химик, учёный в области химии взрывчатых веществ .

Биография

Родился 31 июля (13 августа) 1903 года в деревне Солтаново (ныне Речицкий район, Гомельская область, Беларусь) в семье управляющим имением местного помещика Алексея Александровича Ждановского и его супруги Анны Эдуардовны, урожденной Ржанович. До 1920 года учился в трудовой школе № 1 города Речица, а после её окончания работала в местном лесничестве счетоводом.

В 29 апреля 1922 года ему был предоставлен двухнедельный отпуск для поездки в Ленинград с целью «поступления в одно из учебных заведений». С 1923 года Владимир Алексеевич и его сестра Мария Алексеевна переезжают в Ленинград (там они в 1924 году пережили одно из сильнейших в истории Ленинграда наводнений). Жил он на Петроградской стороне.

Сначала В. А. Ждановский учился в ЛЭТИ. В 1923 — 1930 годах он студент химического факультета ЛГУ. Завершил он своё образование в ЛХТИ имени Ленсовета, который окончил в 1931 году по специальности «Нефть» с присвоением квалификации «Инженера-исследователя-химика» .

Профессиональная деятельность

В 1929 — 1937 годах В. А. Ждановский работал инженером и научным сотрудником в Военно-технической академии РККА. По приказу РВС СССР от 3 июня 1932 года на базе артиллерийского факультета и отделения порохов и взрывчатых веществ химического факультета Военно-технической академии была воссоздана Артиллерийская академия с присвоением ей имени Ф. Э. Дзержинского. В 1938 году Артиллерийская академия была награждена орденом Ленина и переведена в Москву. В. А. Ждановский перешел на работу в ЦКБ-22 (ныне Федеральное государственное унитарное предприятие «Научно-исследовательский институт "Поиск").

В 1941 году дочерей Владимира Алексеевича и Татьяны Васильевны отправили к родственникам в Сычевку (под Смоленском). Позже Владимир Алексеевич со своей матерью и Софьей Алексеевной эвакуировались в Пензу. Из оккупированной (в сентябре 1941) Сычевки Татьяна Васильевна с дочерьми бежали в Любим (Ярославская область), где Владимир Алексеевич разыскал их и перевез в Пензу. Там 1942 году родился сын Алексей. В 1945 году семья реэвакуировалась в Ленинград.

Вскоре принял предложение переехать в Москву и начать работу в НИИ №6 МСХМ СССР (ныне ФСТЭК России Федеральное унитарное предприятие [www.cniihm.ru «Центральный научно-исследовательский институт химии и механики»]). Выписка из приказа №25 по Научно-исследовательскому Ордена Трудового Красного Знамени институту №6 МСХМ СССР и справка от 24 февраля 1947 года содержат сведения о том, что Владимир Алексеевич был зачислен в штат начальником лаборатории №5. В НИИ №6.

Продолжал свою активную трудовую деятельность. В 1948 и 1949 году его работа была отмечена почетными грамотами «за достигнутые показатели в социалистическом соревновании в дни четвертой Сталинской пятилетки». Он был обладателем ряда авторских свидетельств на изобретения .

Награды и премии

• Сталинская премия третьей степени (1946) — за разработку новых методов консервирования крови и получения её лечебных препаратов

Семья и личные качества

В 1928 году он женился на Татьяне Васильевне Андрощук, с которой прожил более 30 лет. По воспоминаниям близких людей, это была очень дружная и гармоничная супружеская пара. У Владимира Алексеевича и Татьяны Васильевны трое детей: Наталья Владимировна, Ольга Владимировна и Алексей Владимирович.

Владимир Алексеевич был широко образованным, интеллигентным, скромным и тактичным человеком, много читал, увлекался музыкой и живописью. Он любил театр, посещал вместе с женой и детьми выставки и музеи. Его семья славилась радушием и хлебосольством. Дом Ждановских всегда был полон родственников и друзей.  

Отрывок, характеризующий Ждановский, Владимир Алексеевич

– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.