Жданов, Алексей Геннадьевич

Алексей Жданов
В составе дзержинского «Химика», 2012 год
Общая информация
Полное имя	Алексей Геннадьевич Жданов
Родился	28 марта 1982(1982-03-28) (42 года) Старый Оскол, СССР
Гражданство	Россия
Рост	182 см
Вес	83 кг
Позиция	нападающий, защитник
Информация о клубе
Клуб	Ротор-Волгоград
Номер	10
Карьера
Молодёжные клубы
	Олимпия
Клубная карьера*
1998—1999	Олимпия (Волгоград)	ЛФК
2000—2005	Олимпия (Волгоград)	162 (53)
2006	Вентспилс	5 (0)
2006—2008	Зимбру	54 (27)
2008	Носта	5 (0)
2009	Волгоград	32 (23)
2010—2011	Луч-Энергия	44 (7)
2011	Нефтехимик	11 (1)
2012	Металлург-Оскол	9 (2)
2012—2013	Химик (Дзержинск)	26 (11)
2013—2014	Север	30 (14)
2014	Зенит-Ижевск	12 (5)
2015	Анапа	КФК
2015—2016	Ротор-Волгоград	ЛФК
2016—н.в.	Ротор-Волгоград	6 (5)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 03 сентября 2016.

Алексе́й Генна́дьевич Ждано́в (28 марта 1982, Старый Оскол, СССР) — российский футболист, нападающий.

Карьера

Футболом начал заниматься в родном Старом Осколе с 6 лет. В 1995 году вместе с командой участвовал в турнире по мини-футболу в Волгограде, где был признан лучшим нападающим. После этого получил приглашение в «Олимпию» от местного тренера Леонида Слуцкого. Таким образом, в 13 лет оказался в Волгограде, где стал обучаться в училище олимпийского резерва.

В 1998 году вместе с «Олимпией» дебютировал на взрослом уровне — в третьем дивизионе чемпионата России. На следующий год молодая команда была усиленна опытными игроками и по итогам сезона добилась права выступать во втором дивизионе. В 2001 и 2002 годах становится бронзовым призёром второго дивизиона зоны «Юг». В 2003 году побывал на предсезонных сборах в «Анжи», где главный тренер Гаджи Гаджиев использовал Алексея на позиции защитника. Но, так как команды не смогли договориться о трансфере, вернулся в Волгоград и стал выступать в новом амплуа, и по окончанию сезона 2003 стал серебряным призёром и лучшим защитником зоны «Юг». В 2005 году с 15 мячами стал лучшим бомбардиром зоны «Юг». По окончанию сезона закончился контракт с «Олимпией», и Алексей вместе с Захаром Дубенским перешёл в латвийский «Вентспилс». Из-за недостаточной игровой практики решил сменить команду и заключил контракт с молдавским «Зимбру», где провёл два сезона, за которые стал вице-чемпионом и обладателем кубка Молдавии и принял участие в Кубке УЕФА. В 2008 году оказался в «Носте», которая выступала в первом дивизионе. В сезоне 2009 выступал за новую команду «Волгоград», где с 23 мячами стал лучшим бомбардиром всего второго дивизиона. По окончанию сезона переходит в «Луч-Энергию». В 2011 году в команде сменился тренер, который не видел Алексея в составе. Вскоре перешёл в «Нефтехимик», где получил тяжелую травму – разрыв приводящей мышцы. После травмы выступал за «Металлург-Оскол», дзержинский «Химик», мурманский «Север», «Зенит-Ижевск» и за любительский клуб «Анапа». С 2015 года выступает за «Ротор-Волгоград».

Статистика

По состоянию на 23 июля 2016

Команда	Сезон	Чемпионат			Кубок		Еврокубки		Итого
		Уров.	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Олимпия (Волгоград)	2000	III	26	10	2	1	—	—	28	11
	2001	III	32	11	2	1	—	—	34	12
	2002	III	26	7	2	2	—	—	28	9
	2003	III	36	6	1	1	—	—	37	7
	2004	III	21	4	5	1	—	—	26	5
	2005	III	19	15	2	0	—	—	21	15
	Итого		160	53	14	6	—	—	174	59
Вентспилс	2006	I	5	0	?	?	0	0	5*	0*
Зимбру	2006/07	I	28	14	?	?	2	0	30*	14*
	2007/08	I	24	12	?	?	2	2	26*	14*
	2008/09	I	2	1	?	?	—	—	2*	1*
	Итого		54	27	?	?	4	2	58*	29*
Носта	2008	II	5	0	0	0	—	—	5	0
Волгоград	2009	III	32	23	5	0	—	—	37	23
Луч-Энергия	2010	II	30	7	1	1	—	—	31	8
	2011/12	II	14	0	0	0	—	—	14	0
	Итого		44	7	1	1	—	—	45	8
Нефтехимик	2011/12	III	11	1	0	0	—	—	11	1
Металлург-Оскол	2011/12	III	9	2	0	0	—	—	9	2
Химик (Дзержинск)	2012/13	III	26	11	3	2	—	—	29	13
Север	2013/14	III	30	14	2	1	—	—	32	15
Зенит-Ижевск	2014/15	III	12	5	1	0	—	—	13	5
Ротор-Волгоград	2015	IV	22	15	4	5	—	—	26	20
Ротор-Волгоград-2	2016	IV	9	9	4	3	—	—	13	12
Ротор-Волгоград	2016/2017	III	0	0	0	0	—	—	0	0
Всего за карьеру			419	167	34*	18*	4	2	457*	187*

Примечание: знаком * отмечены ячейки, данные в которых возможно больше указанных.

Достижения

Командные

• Вице-чемпион Молдавии: 2006/07.
• Обладатель Кубка Молдавии: 2006/07.
• Победитель второго дивизиона (зона «Запад»): 2012/13.
• Победитель третьего дивизиона (зона «Черноземье»): 2015.
• Серебряный призёр второго дивизиона (зона «Юг»): 2003.
• Бронзовый призёр второго дивизиона (зона «Поволжье»): 2001, 2002.
• Бронзовый призёр второго дивизиона (зона «Юг»): 2009.

Личные

• Лучший защитник второго дивизиона (зона «Юг»): 2003.
• Лучший нападающий второго дивизиона (зона «Юг»): 2009.
• Лучший бомбардир второго дивизиона (зона «Юг»): 2005 (15 мячей), 2009 (23 мяча).

Личная жизнь

Женился в 2004 году. Супруга — Екатерина. Двое детей: сын Никита (2005 г. р.) — полузащитник в детской команде ФК «Олимпия» и дочка Даша.

Ссылки

• [news.sportbox.ru/Vidy_sporta/Futbol/1113930548 Профиль] на сайте Sportbox.ru
• [footballfacts.ru/players/17370 Профиль на сайте FootballFacts.ru]
• [www.footstat.ru/person/5958 Профиль]  (рус.) на сайте footstat.ru
• [www.transfermarkt.com/aleksey-zhdanov/profil/spieler/87050 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Жданов, Алексей Геннадьевич

Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.