Жданов, Пётр Тимофеевич

Пётр Тимофеевич Жданов
Дата рождения	12 июля 1921(1921-07-12)
Место рождения	с.Верхний Ломовец, Долгоруковский район, Липецкая область
Дата смерти	16 марта 2009(2009-03-16) (87 лет)
Место смерти	с.Верхний Ломовец, Долгоруковский район, Липецкая область
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Пётр Тимофеевич Жданов (12.07.1921, Липецкая область — 16.03.2009) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, автоматчик 314-го стрелкового полка, красноармеец.

Биография

Родился 12 июля 1921 года в селе Верхний Ломовец Долгоруковского района Липецкой области. Окончил 4 класса. Был токарем на авиационном заводе в городе Воронеже.

В 1940 году был призван в Красную Армию. На фронте в Великую Отечественную войну с октября 1942 года. Особо отличился на завершающем этапе войны, в боях за освобождение Польши зимой-весной 1945 году в составе 314-го стрелкового полка 46-й стрелковой дивизии.

25 января 1945 года близ населенного пункта Мариенвердер при отражении контратаки противника красноармеец Жданов из автомата поразил 12 солдат. Приказом по частям 46-й стрелковой дивизии от 6 февраля 1945 года красноармеец Жданов Пётр Тимофеевич награждён орденом Славы 3-й степени.

16 февраля 1945 года в бою западнее населенного пункта Грауденц при прорыве обороны противника и расширении плацдарма на левом берегу реки Висла Жданов первым поднялся в атаку, увлек за собой бойцов. В этом бою истребил 4-х вражеских солдат и 3 пленил. Был представлен к награждению орденом Славы.

2 марта 1945 года под городом Данциг Жданов в составе группы автоматчиков вклинился в расположение противника, нанес ему урон в живой силе и пленил с бойцами 36 солдат. Был вновь представлен к награждению орденом Отечественной войны 2-й степени, но командир дивизии изменил статус награды на орден славы 1-й степени..

Приказом по войскам 2-й ударной армии от 25 марта 1945 года красноармеец Жданов Пётр Тимофеевич награждён орденом Славы 2-й степени. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-вражескими захватчиками красноармеец Жданов Пётр Тимофеевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В 1946 году старшина Жданов демобилизован. Вернулся в родное село, многие годы работал в колхозе кузнецом. Член ВКП/КПСС с 1951 года. Скончался 16 марта 2009 года.

Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Славы 3-х степеней, медалями, в том числе медалью «За отвагу».

В июле 2009 года на доме, где жил ветеран, установлена мемориальная доска.

Именем Петра Жданова названа улица в селе Долгоруково.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11597 Пётр Тимофеевич Жданов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 28 августа 2014.

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Полные кавалеры ордена Славы. Биографический словарь. Т.1. М.: Воениздат, 2010

Отрывок, характеризующий Жданов, Пётр Тимофеевич

Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.