Железная Маска

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Железная маска»)
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Железная маска (значения).

Железная Маска (фр. Le masque de fer, Родился около 1640-х ум. 19 ноября 1703) — таинственный узник под номером 64389000 времён Людовика XIV, содержавшийся в различных тюрьмах, включая (c 1698 г.) Бастилию, и носивший бархатную маску (позднейшие легенды превратили эту маску в железную).





Первые сведения

Первые сведения о таинственном узнике появились в книге «Mémoires secrets pour servir à l’histoire de Perse» ("Тайные записки по истории персидского двора", Амстердам, 1745—1746), из которой следовало, что «Железная Маска» — это герцог Вермандуа, внебрачный сын Людовика XIV и Луизы де Лавальер, который якобы дал пощёчину своему единокровному брату, Великому Дофину, и искупил эту вину вечным заключением. Версия неправдоподобна, так как реальный Людовик Бурбонский скончался ещё в 1683 году, в возрасте 16 лет.

Вольтер в своем сочинении «Век Людовика XIV» (1751 г.) пробудил всеобщий интерес к этой загадочной личности, впервые изложив легенду, согласно которой «Железная Маска» был братом-близнецом Людовика XIV. Впоследствии высказывались десятки самых разных гипотез об этом узнике и причинах его заключения.

Некоторые голландские писатели предполагали, что «Железная Маска» — иностранец, молодой дворянин, камергер королевы Анны Австрийской и настоящий отец Людовика XIV. Лагранж-Шансель пытался доказать, в «L’année littéraire» (1759), что Железная Маска был не кто иной, как герцог Франсуа де Бофор, что было полностью опровергнуто Н. Aulaire в его «Histoire de la fronde». Достоверные сведения о «железной маске» дал впервые иезуит Гриффе, бывший 9 лет духовником в Бастилии, в своем «Traité des différentes sortes de preuves qui servent à établir la vérité dans l’Histoire» (1769), где он приводит дневник Dujoncas, королевского лейтенанта в Бастилии, и список умерших церкви Св. Павла. По этому дневнику, 19 сентября 1698 года с острова Святой Маргариты доставлен был в портшезе узник, имя которого было неизвестно и лицо которого было постоянно закрыто чёрной бархатной (а не железной) маской.

Этот узник умер, по дневнику, 19 ноября 1703 года. Вообще Гриффе склонялся к высказанному в «Mémoires secrets» мнению о личности «железной маски». В седьмом издании «Dictionnaire philosophique», в статье Анна Австрийская, Вольтер вернулся к истории «железной маски», указав, что он знает больше, чем Гриффе, но, как француз, должен молчать.

Версии

Основная статья: Список лиц, отождествляемых с Железной Маской

Незаконный брат Людовика XIV

Вышеуказанная статья дополнена примечанием издателя, в котором говорится, что «железной маской» был старший брат Людовика XIV, незаконный сын Анны Австрийской, уверенность которой в бесплодности была опровергнута рождением этого сына; затем она родила Людовика XIV от своего супруга. Людовик XIV, узнав, уже будучи совершеннолетним, об этом брате, велел его заточить.

Linguet, в своей «Bastille devoilée», называет отцом Железной Маски герцога Бекингэма. St. Michel обнародовал книгу, в которой старался доказать тайный брак королевы Анны с Мазарини.

Историк Робер Амбелен сообщает ещё об одной версии: Людовик XIV не был законным сыном Людовика XIII. В качестве их настоящего отца называют различных лиц: капитана кардинальской гвардии Франсуа Доже де Кавуа, принца Конде и кардинала Мазарини.[1]

Брат-близнец Людовика XIV

Аббат Суляви, издавший «Mémoires du Maréchal de Richelieu» (Лондон и Париж, 1790), пытался доказать, что «железная маска» был близнец Людовика XIV. Людовик XIII велел тайно воспитать этого принца, чтобы предотвратить те несчастия, которые, по предсказанию, должны были произойти для королевского дома от этого двойного рождения. После смерти Мазарини Людовик XIV узнал о рождении брата, велел его заточить и, ввиду их поразительного сходства, заставил его носить маску. Во время революции это мнение считалось наиболее верным.

Авантюрист Маттиоли

По другим сведениям, пленник с чёрной бархатной маской был записан в списках Бастилии под именем Mattioli. Высказал мнение, на основании итальянских документов, что «железная маска» — не кто иной как Эрколь Антонио Маттиоли, Маттиоли обещал Людовику XIV в 1678 году, что он убедит своего герцога отдать крепость Казале; он получил 100000 скудо и дорогие подарки, но выдал эту тайну Савойе, Испании и Австрии. Чтобы отомстить ему, французское правительство заманило его на свою территорию и заключило его сначала на острове Святой Маргариты, потом в Бастилии. Эта версия стала преобладающей в конце XIX века.

Генерал Вивьен де Булонд

Криптоаналитик Этьен Базери смог, проработав три года, расшифровать архивы Людовика XIV, зашифрованные Великим шифром (англ. Great Cipher) по системе Россиньолей (англ. Rossignols). В бумагах нашёлся приказ короля поместить в заключение узника с тем, чтобы на прогулки он появлялся только […]. Здесь в тексте письма следуют две кодовые группы, которые не удалось расшифровать. Ряд исследователей полагают, что эти кодовые группы означают «…в маске». Этим узником был генерал Вивьен де Булонд (фр. Vivien de Bulonde), покрывший позором себя и французскую армию во время Девятилетней войны[2].

Другие версии

Юнг (1873) вместе с Ризе («Die eiserne Maske», Грейфсвальд, 1876) утверждает, что «железная маска» был лотарингский дворянин Армуаз, который в 1672 стоял в испанских Нидерландах во главе заговора против Людовика XIV и был захвачен в 1673.

Другие, рано отброшенные и явно фантастические, версии отождествляли Железную Маску с Николя Фуке, министром Людовика XIV, действительно умершим в Пиньероле, или с англичанином герцогом Монмутским, который восстал против Якова II и был казнён в 1685.

Существует и версия, согласно которой под маской скрывался настоящий царь Пётр I, отправившийся в «Великое посольство», а в Россию вместо него вернулся самозванец.

Очень оригинальна версия, предложенная в 1963 г. французским историком Шарлем Бенекрутом. Он считает, что Железная Маска — это кардинал Мазарини. В 1614 году с острова Полинезия был вывезен во Францию в возрасте 12 лет туземец-альбинос, по странной случайности как две капли воды похожий на кардинала Мазарини. Впервые его сходство с кардиналом обнаружил в 1655 году герцог де Голль. Он попытался подменить Мазарини и, по данным историка, у него это замечательно получилось, причем после подмены туземец занял место министра при дворе Людовика XIV, а на Мазарини была надета пресловутая «железная маска».

В 1976 году советский исследователь Ю.Татаринов на базе «матричного системного анализа» высказал предположение о том, что под «железной маской» скрывалось поочередно несколько человек: сначала экс-министр Фуке, затем Маттиоли и Эсташ Доже[3].

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Художественные отражения

Литература

Кино

Основная статья: Железная маска (значения)

См. также

Железная Маска на Викискладе?

Напишите отзыв о статье "Железная Маска"

Примечания

  1. ↑ Амбелен Р. Драмы и секреты истории. — М.: Прогресс-Академия, 1993, С. 76-77.
  2. ↑ Ошибка Lua : attempt to index local 'entity' (a nil value).
  3. ↑ Наука и жизнь № 3-1977

Литература

Отрывок, характеризующий Железная Маска

Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Железная_Маска&oldid=80986080»