Железнодорожные хобби
Поделись знанием:
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
Железнодорожные хобби — собирательное название хобби, связанных с железной дорогой. В англоязычном мире любителей железных дорог называют railfan или railbuff. В русском языке никакого устоявшегося термина для обозначения различных железнодорожных хобби нет. На некоторых русскоязычных сайтах железнодорожной тематики, в частности на очень известном в среде любителей железных дорог сайте parovoz.com используется термин «ферроэквинология», то есть изучение железного коня (с латыни).
Различные аспекты
- Трейнспоттинг. Трейнспоттеры занимаются тем, что записывают номера проходящих по определённому участку поездов.
- Железнодорожная фотография. Как правило, вторая (после трейнспоттинга) стадия в развитии железнодорожного хобби в среде энтузиастов. Некоторые любители стараются сфотографировать все локомотивы определённой серии. Фотоальбом такого энтузиаста может выглядеть довольно странно для неосведомлённого зрителя: десятки (а то и сотни) фотографий одинаковых локомотивов, различающихся только номерами.
- Железнодорожный моделизм. Очень многоплановое хобби. Можно выделить следующие направления:
- Коллекционирование железнодорожных моделей (которые при этом могут просто стоять на полке)
- Воссоздание в миниатюре исторических станций, железнодорожных линий и т. д. Любители этого направления зачастую ведут архивный поиск с целью точнейшей реконструкции определённого объекта.
- Создание моделей локомотивов и вагонов. Пожалуй, одно из самых сложных направлений.
- Садовые железные дороги. Создание модельных железных дорог крупного масштаба, предназначенных для использования под открытым воздухом. Особое направление — создание действующих моделей паровозов, повторяющих не только внешний облик прототипов, но и их внутреннее устройство.
- Катание по железной дороге. Достаточно разностороннее хобби, может осуществляться как с целью прокатиться на поезде определённого типа и изучить его конструктивные особенности, так и с целью ближних поездок и дальних путешествий по разным железнодорожным линиям. Помимо стандартных видов езды в обычных рейсовых пассажирских поездах, существуют и другие варианты:
- Катание на экскурсионных поездах. Такие поезда редко используются для перевозки рядовых пассажиров и их рейсы организуются специально для железнодорожных любителей, нередко по завышенной стоимости:
- Ретропоезда. Ретропоезд может представлять собой как поезд с паровозом и обычными вагонами, так и поезд со старинными вагонами либо старую электричку. Такие поездки могут как организовываться по определённому графику, так и быть приуроченными к железнодорожному празднику или крупной выставке, и во втором случае проводиться бесплатно. Как правило ретротуры проводятся на железных дорогах общего пользования, иногда для поездок используются специализированные дороги (например экспериментальное кольцо ВНИИЖТа).
- Туристические поезда. Представляют собой поезда дальнего следования класса «люкс» для путешествия в комфортабельных условиях и любования пейзажами окружающей местности.
- Музейные железные дороги. В Европе существует множество железнодорожных линий, где используются старинные паровозы и вагоны. Как правило, они эксплуатируются добровольцами на общественных началах.
- Детские железные дороги. Хотя основной целью последних является обучение детей по железнодорожным специальностям, они выполняют и экскурсионную функцию для железнодорожных любителей, поскольку с транспортной точки зрения являются нецелесообразными для простых пассажиров.
- Катание в кабинах поездов. Обычно железнодорожные любители катаются неофициально — либо по личной договорённости с машинистами, либо проникнув в нерабочую (заднюю или промежуточную) кабину с использованием железнодорожных ключей. Может использоваться как вариант бесплатного путешествия.
- Трейнсёрфинг — катание снаружи пассажирских поездов и на товарных поездах, используется в качестве свободной поездки или экстрима. На многих железных дорогах данный вид езды нелегален и является административным правонарушением, но существуют и железные дороги, где наружная езда разрешена (в том числе туристические). Также может использоваться как способ бесплатного путешествия.
- Катание на ручных и мотодрезинах. Осуществляется по малодеятельным и заброшенным железнодорожным линиям, зачастую узкоколейным. Сами дрезины нередко изготавливаются любителями-энтузиастами для личного катания или катания других любителей.
- Катание на экскурсионных поездах. Такие поезда редко используются для перевозки рядовых пассажиров и их рейсы организуются специально для железнодорожных любителей, нередко по завышенной стоимости:
- Изучение железных дорог. Причём оно носит не только познавательный характер. На западе любители железных дорог публикуют журналы, где делятся результатами своих исследований. Нередко издаются и книги. Исследования имеют, как правило, историко-технический (например, история определённого типа паровозов), архитектурный (описания вокзалов и другой железнодорожной архитектуры) или географический характер (например, исследование современного состояния узкоколейных железных дорог Польши). Изучение можно разделить на два направления:
- Библиографическо-архивный поиск.
- Полевые экспедиции. Последние имеют особое значение при исследованиях закрытых железнодорожных линий.
- Коллекционирование всего, что связано с железной дорогой. Например, коллекционирование открыток железнодорожной тематики или штемпелей почтовых вагонов и вокзалов, бонов.
- Игра в симуляторы поездов. Кроме непосредственно вождения поездов, игроки как правило могут редактировать и создавать собственные карты и устанавливать условия сессии. Среди игроков выделяют моделлеров — людей, создающих дополнения к игре (поезда, объекты окружающего мира, приближенные по реалистичности к настоящим полноценные карты). Самыми популярными симуляторами являются Densha de GO![1], Microsoft Train Simulator (сокр. MSTS) и Trainz. На данный момент существует единственный симулятор поездов с мультиплеером — Trainz 12. Кроме того, любители из стран бывшего СССР часто играют в «виртуальный мультиплеер» на Microsoft Train Simulator — машинисты передают диспетчеру информацию о своём местоположении и получают команды от него. В такой игре диспетчер создаёт на дорогах «нештатные ситуации» — оборванная контактная сеть, неработающая стрелка и т.д., хотя эти ситуации в игре не отображаются и, кроме того, нередко для упрощения взаимодействия в такой игре даже не используются поезда трафика, управляемые компьютером. При этом могут использоваться специальные программы — «виртуальные самописцы», которые взаимодействуют с игрой и генерируют виртуальную ленту последовательности действий игрока и окружающей его поезд обстановки, по которой уже после сеанса игры диспетчер может разобрать ошибки (например превышение скорости на маршруте и т.д.).
Энтузиастами железнодорожного транспорта издаётся множество как официально зарегистрированных так и самиздатовских журналов. Одним из старейших журналов является «The Railway Magazine» издаётся в Лондоне с июля 1897 года, известен также «Live Steam». В России также существуют издания подобного рода: альманах «Локотранс», журнал «Железнодорожное дело», самиздатовский журнал «Семафор». (см. также Железнодорожные СМИ)
Первый университетский курс для любителей железных дорог будет открыт в летней школе Таллинского университета в июле 2010 года (Railways Past and Future: a Comparative Study, на английском языке).
В России
На современном этапе в России железнодорожные хобби распространены слабо вследствие экономического кризиса 1990-х годов и специфического развития в СССР. Ранее популярные книги по железным дорогам и железнодорожному моделизму не переиздаются или являются библиографической редкостью. В СССР производство железнодорожных моделей имело свою специфическую историю и было развито не так сильно, как в странах Западной Европы и США. В СССР производились серийные стартовые наборы в типоразмере H0 (масштаб 1:87) с паровозом Ов и двумя пассажирскими вагонами на заводе Счётмаш в Курске и с четырёхвагонным пригородным дизель-поездом ДР1 производства ПО "Сокол" в Белгороде. С 1963 года в СССР регулярно поставлялись стартовые наборы и модели, произведённые в ГДР. В СССР для фотографов железнодорожных объектов представляли затруднения те нормы, правила и законодательство, которое относило объекты инфраструктуры и подвижного состава к оборонным. И сегодня фотографированию железных дорог нередко препятствуют правоохранительные органы. Вопросы фотографирования на объектах ЖД разъяснены в распоряжении ОАО "РЖД" №1513р от 18.07.2008 г. "Об утверждении Положения о проведении теле-, видео-, кино- и фотосъемок на объектах инфраструктуры общего пользования, принадлежащих ОАО "Российские железные дороги". Подписано распоряжение президентом ОАО "РЖД" В.И. Якуниным. Если железнодорожный фотограф будет при себе иметь копию этого распоряжения, то, как показывает практика, проблем с правоохранительными органами не возникает.
Напишите отзыв о статье "Железнодорожные хобби"
Ссылки по теме
- [parovoz.com/ Паровоз ИС — российский железнодорожный портал]. [archive.is/stjw Архивировано из первоисточника 11 декабря 2012].
- [www.train-photo.ru Фотоэнциклопедия железнодорожного транспорта]
- [infojd.ru/index.html «Сайт о железной дороге»]
- [www.parmashina.narod.ru/ Паровая машина своими руками. Сайт русских любителей паровой техники]
- [zdforum.ru Форум железнодорожников]
- [www.lokotrans.info "Локотранс" - альманах энтузиастов железных дорог и железнодорожного моделизма]
- [www.ourhobby.in.ua "Наше хобби, железнодорожный моделизм" - украинский альманах посвященный железнодорожному моделизму]
- [trainpix.org/ Железнодорожная фотогалерея - TrainPix]
- [trainphoto.org.ua/ TrainPhoto - железнодорожная фотогалерея и фотобаза подвижного состава]
Примечания
- ↑ [www.vgchartz.com/game/3064/densha-de-go/ Densha De Go! (PlayStation) - Sales, Wiki, Cheats, Walkthrough, Release Date, Gameplay, ROM on VGChartz]. www.vgchartz.com. Проверено 2 ноября 2015.
Отрывок, характеризующий Железнодорожные хобби
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
