Женская сборная Италии по баскетболу
Италия | ||||
Рейтинг ФИБА | 30 | |||
---|---|---|---|---|
Член ФИБА с | 1938 | |||
Регион ФИБА | ФИБА Европа | |||
Национальная федерация | Федерация баскетбола Италии | |||
Тренер | Роберто Риккини | |||
Олимпийские игры | ||||
Участия | 3 | |||
Медали | ||||
Чемпионаты мира | ||||
Участия | 5 | |||
Медали | ||||
Чемпионат Европы | ||||
Участия | 29 | |||
Медали | Золото: 1 Серебро: 1 Бронза: 1 | |||
Форма | ||||
|
Женская сборная Италии по баскетболу — женская сборная команда Италии, представлявшая эту страну на международных баскетбольных соревнованиях вплоть. Управляющим органом сборной выступает Федерация баскетбола Италии.
Содержание
История
Женская сборная Италии по баскетболу дебютировала на международной арене на первом чемпионате Европы по баскетболу в 1938 году, где в Риме завоёвала «золотые» медали. Следующий успех сборной состоялся в 1974 году, на «домашнем» первенстве Европы команда выиграла «бронзовые» медали. В 1995 году, проиграв в финале европейского чемпионата сборной Украине 66:77, итальянские баскетболистки заняли 2-е место.
Результаты
Олимпийские игры
Чемпионат мира по баскетболу среди женщин
Чемпионат Европы по баскетболу среди женщин
См. также
Напишите отзыв о статье "Женская сборная Италии по баскетболу"
Примечания
Ссылки
- [www.eurobasketwomen2013.com/en/cid_R8byT3QNIIkwoWJcfSbdm0.pageID_fDjGsEdWJMAkanYa2hpU93.compID_pnlxO1HYJhUh,MTfrmUO03.season_2013.roundID_8743.teamID_307.html Профайл сборной Италии] (англ.). ФИБА Европа. Проверено 25 июля 2013. [www.webcitation.org/6JPlNQFiT Архивировано из первоисточника 6 сентября 2013].
- [archive.fiba.com/pages/eng/fa/team/p/sid/8743/tid/307/_/2013_EuroBasket_Women/history.html Профайл сборной Италии] (англ.). ФИБА. Проверено 25 июля 2013. [www.webcitation.org/6JPlOLyMR Архивировано из первоисточника 6 сентября 2013].
|
|
|
|
Отрывок, характеризующий Женская сборная Италии по баскетболу
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.