Женская сборная СССР по спортивной гимнастике
Сборная СССР | |
Региональная федерация | |
---|---|
Национальная федерация | |
Лучшие результаты | |
Олимпийские игры |
Золото (1952, 1956, 1960, 1964, 1968, 1972, 1976, 1980, 1988) |
Чемпионаты мира |
Золото (1954, 1958, 1962, 1970, 1974, 1978, 1981, 1983, 1985, 1989, 1991) |
Женская сборная СССР по спортивной гимнастике — национальная команда СССР, существовавшая до 1991 года и участвовавшая в международных соревнованиях по спортивной гимнастике.
Содержание
История
Олимпийские игры
- 1952 : Чемпион
- 1956 : Чемпион
- 1960 : Чемпион
- 1964 : Чемпион
- 1968 : Чемпион
- 1972 : Чемпион
- 1976 : Чемпион
- 1980 : Чемпион
- 1984 : Не участвовала
- 1988 : Чемпион
От Хельсинки до Рима
Свои выступления на Олимпиадах женская сборная СССР по спортивной гимнастике начала в 1952 году с победы, набрав 527,03 очка в абсолютном командном первенстве и опередив команды Венгрии (520,96) и Чехословакии (503,320)[1]. Наибольший вклад в победу команды внесла Мария Гороховская — 76,78 очка, этого хватило, чтобы вдобавок стать абсолютной чемпионкой. На отдельных снарядах первенствовали Екатерина Калинчук в опорном прыжке и Нина Бочарова на бревне. Причём в опорном прыжке представители советской команды заняли весь пьедестал. В 1956 году начала олимпийские выступления Лариса Латынина. Советская команда набрала 444,8 очка и с минимальным перевесом опередила команду Венгрии (443,5), третье место заняла команда Румынии (438,2)[2]. Лариса Латынина внесла наибольший вклад в победу команды — 74,933 очка и стала абсолютной чемпионкой, а также первенствовала в опорном прыжке и в вольных упражнениях. На Олимпиаде 1960 года в Риме женская сборная СССР добилась выдающегося успеха. Прежде всего она победила в командном первенстве (382,3 очка), при этом место основного соперника советской команды на предыдущих двух Олимпиадах, сборной Венгрии, заняла сборная Чехословакии (373,323), за ней — команда Румынии (372,053)[3]. Наибольший вклад в победу внесла Лариса Латынина (77,031), она же стала первой в абсолютном первенстве, где советская команда заняла весь пьедестал. Кроме того, весь пьедестал представители советской сборной заняли в опорном прыжке, где первой была Маргарита Николаева, на брусьях, где высшую награду завоевала Полина Астахова, и в вольных упражнениях, где победила Лариса Латынина. Лишь на бревне победила чешка Эва Босакова, но и там второе и третье место заняли представители сборной СССР.
От Токио до Мюнхена
Олимпиада-64 характеризовалась упорной борьбой сборных СССР и Чехословакии. С отрывом менее, чем в одно очко сборная СССР (380,890 очка) опередила в командном первенстве занявшую второе место сборную Чехословакии (379,989), третье место также в упорной борьбе заняли хозяева Олимпиады, сборная Японии (377,889)[4]. Лариса Латынина снова внесла наибольший вклад в победу сборной СССР (76,998 очка), но этого оказалось недостаточно, чтобы победить в абсолютном первенстве — представительница сборной Чехословакии Вера Чаславска опередила Латынину. Представители сборной СССР победили также на брусьях (Полина Астахова) и в вольных упражнениях (Лариса Латынина). Упорная борьба сборных СССР и Чехословакии ещё более обострилась на Олимпиаде-68 в Мехико. Лариса Латынина уже не выступала, в отличие от Чаславской, а была тренером советской сборной. Сборной СССР удалось опередить сборную Чехословакии в командном первенстве и занять первое место, с ещё меньшим перевесом, чем на предыдущей Олимпиаде (382,85 против 382,2, то есть разрыв — 0,65 очка), на третье место вышла сборная ГДР (379,1)[5]. Наибольший вклад в победу сборной СССР внесла Зинаида Воронина (76,85 очка), но этого вновь оказалось недостаточно, чтобы победить в абсолютном первенстве, где Воронину опередила Вера Чаславска. Представители сборной СССР победили также на бревне (Наталья Кучинская) и в вольных упражнениях, где Лариса Петрик поделила первое место с Верой Чаславской. На Олимпиаде-72 в Мюнхене серьёзную конкуренцию сборной СССР составили представители сборной ГДР. Сборная СССР снова победила в командном первенстве (380,5 очка), опередив сборные ГДР (376,55) и Венгрии (368,25)[6]. Наибольший вклад в победу внесла Людмила Турищева (76,85 очка), она же победила в абсолютном первенстве. Ольга Корбут победила на бревне и в вольных упражнениях, где представители сборной СССР заняли весь пьедестал.
От Монреаля до Сеула
Основным соперником сборной СССР на Олимпиаде-76 в Монреале стала сборная Румынии, где тон задавала Надя Команечи. Это не помешало сборной СССР победить в командном первенстве (390,35 очка), опередив сборные Румынии (387,15) и ГДР (385,1)[7]. Наибольший вклад в победу сборной СССР внесли Людмила Турищева и Нелли Ким — по 78,25 очка. Несмотря на то, что Нелли Ким уступила Наде Команечи в абсолютном первенстве, заняв второе место, она победила в опорном прыжке и в вольных упражнениях, добавив в копилку сборной СССР два золота. После Олимпиады в Монреале Латынина ушла с тренерского поста, и старшим тренером женской сборной СССР по спортивной гимнастике был назначен Аман Шаниязов[8]. На Олимпиаде-80 в Москве ещё более обострилась борьба между сборными СССР, Румынии и ГДР. С очень небольшим перевесом, чуть более одного очка, в командном первенстве победила сборная СССР (394,9 очка), опередив сборные Румынии (393,5) и ГДР (392,55)[9]. Наибольший вклад в победу сборной СССР внесла Наталья Шапошникова (79,15 очка). В абсолютном первенстве победила Елена Давыдова из СССР, опередив поделивших второе место Надю Команечи из Румынии и Макси Гнаук из ГДР. Представители сборной СССР заняли первое место в опорном прыжке (Наталья Шапошникова) и в вольных упражнениях (Нелли Ким). В Олимпиаде-84 женская сборная СССР по спортивной гимнастике не участвовала. На Олимпиаде-88 в Сеуле вновь было острое соперничество сборных СССР и Румынии, где хорошо выступала Даниэла Силиваш. Сборная СССР снова победила в командном первенстве (395,475 очка), опередив чуть больше, чем на очко команду Румынии (394,125), третье место вновь заняла сборная ГДР (390,875)[10]. Наибольший вклад в победу сборной СССР внесла Елена Шушунова (79,675 очка), которая также победила в абсолютном первенстве. Представитель сборной СССР Светлана Богинская завоевала золото в опорном прыжке. Тренером женской сборной СССР по спортивной гимнастике на Олимпиаде в Сеуле был Андрей Радионенко[11].
Чемпионаты мира
- 1954 : Чемпион
- 1958 : Чемпион
- 1962 : Чемпион
- 1966 : 2-е место
- 1970 : Чемпион
- 1974 : Чемпион
- 1978 : Чемпион
- 1979 : 2-е место
- 1981 : Чемпион
- 1983 : Чемпион
- 1985 : Чемпион
- 1987 : 2-е место
- 1989 : Чемпион
- 1991 : Чемпион
Тренеры
- Алексей Александров (1952—1966)[12]
- Лариса Латынина (1966—1977)[13]
- Аман Шаниязов (1977—1981,?)[8]
- Андрей Радионенко (?—1987,1988)[11]
Известные члены сборной
- Мария Гороховская
- Екатерина Калинчук
- Нина Бочарова
- Лариса Латынина
- Маргарита Николаева
- Полина Астахова
- Зинаида Воронина
- Наталья Кучинская
- Лариса Петрик
- Людмила Турищева
- Ольга Корбут
- Нелли Ким
- Наталья Шапошникова
- Елена Шушунова
- Светлана Богинская
Напишите отзыв о статье "Женская сборная СССР по спортивной гимнастике"
Примечания
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1952_Helsinki/1952_women_team.html 1952 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1956_Melbourne/1956_women_team.html 1956 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1960_Rome/1960_women_team.html 1960 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1964_Tokyo/1964_women_team.html 1964 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1968_Mexico_City/1968_women_team_main.html 1968 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1972_Munich/1972_women_team_main.html 1972 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1976_Montreal/1976_women_team_main.html 1976 Olympic Games — Women's Team]
- ↑ 1 2 Нелли Ким. Счастливый помост / Предисл. М. Воронина. — М.: Молодая гвардия, 1985. — С. 96,100,108,109,146. — 160 с. — (Спорт и личность). — 100 000 экз.
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1980_Moscow/1980_women_team_1-4.html 1980 Olympic Games — Women's Team Results by Gymnast — USSR/ROM/GDR/CSSR]
- ↑ [www.gymn-forum.net/Results/Olympics/1988_Seoul/1988_women_team_main.html 198 Olympic Games - Women's Team]
- ↑ 1 2 Владимир Голубев Мы думали о вас... // Советский спорт : газета. — 1988. — 23 сентября (№ 219(12438)). — С. 3.
- ↑ [books.google.com/books?id=f1sFK-Zg5-AC&pg=PA106 Динамо. Энциклопедия]. — ОЛМА Медиа Групп, 2003. — С. 106.
- ↑ [books.google.com/books?id=rno9Mdk7QJQC&pg=PA436 Популярный энциклопедический иллюстрированный словарь. Европедия]. — ОЛМА Медиа Групп, 2003. — С. 436.
Ссылки
- [www.smsport.ru/expo/katalog/sportgymnast/s-gym-2/ Спортивная гимнастика — часть 2]
|
Отрывок, характеризующий Женская сборная СССР по спортивной гимнастике
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.