Жеребец (телесериал)
Поделись знанием:
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
| Жеребец | |
| Hung | |
 Логотип сериала. | |
| Жанр | |
|---|---|
| Создатель |
Дмитрий Липкин |
| В ролях |
Томас Джейн |
| Композитор |
Крэйг Вэдрен |
| Страна | |
| Количество сезонов |
3 |
| Количество серий |
30 |
| Производство | |
| Продюсер |
Дмитрий Липкин |
| Хронометраж |
~ 28 мин. |
| Трансляция | |
| Телеканал | |
| На экранах | |
|
[www.hbo.com/hung/ www.hbo.com] | |
«Жеребец» (англ. Hung) — американская комедийная драма, премьера которой состоялась 28 июня 2009 года на канале HBO. Авторы сериала — Дмитрий Липкин и Колетт Бёрсон, а Томас Джейн сыграл главную роль Рэя Дрекера — школьного тренера местной футбольной команды, вынужденного заняться проституцией. Премьера второго сезона состоялась 27 июня 2010 — всего в сезоне вышло 10 эпизодов, последний из них был показан 12 сентября 2010. 2 сентября стало известно, что канал заказал третий сезон из 10 эпизодов, которые были показаны начиная со 2 октября 2011[1]. 20 декабря 2011 было принято решение не продлевать шоу на четвёртый сезон[2].
Содержание
Сюжет
Рей Дрекер — житель пригорода Детройта, преподаватель истории и баскетбольный тренер, который испытывает серьёзные финансовые проблемы. Отец двоих подростков-близнецов, Дарби и Дэмиона, живущих со своей вышедшей замуж во второй раз матерью Джессикой. После пожара, в котором сгорел дом Рея, мужчина остаётся без средств к существованию, и тогда при помощи своей подруги Тани он решает заняться проституцией, так как он обладает огромным мужским достоинством. Повествование сконцентрирована на попытках Рея совместить свою обычную жизнь и освоить новую профессию. Вскоре Таня и Рей открывают своё дело под названием «Консультанты по счастью» (англ. Happiness Consultants).
Второй сезон рассказывает о сложных взаимоотношениях Рея и двух его сутенёрш — Тани и Ленор. Ленор — тренер для жизни, которого Таня привлекла к бизнесу на ранней стадии. Вскоре Ленор решает завладеть бизнесом и убрать из него Таню. С этого момента между женщинами начинается жёсткая борьба за Рея и потенциальных клиентов. Джессика испытывает кризис в отношениях с Роном, который потерял много денег на бирже, а также хочет завести ребёнка. После того, как Дэймон съедает пирожные с дурью в поэтическом клубе, Рей вынужден отправить на свидание со своей клиенткой Фрэнсис Майка — своего друга и помощника тренера. Между ними начинается роман, вот только Майк не знает, что Таня представляет его перед Фрэнсис в качестве проститутки.
В третьем сезоне Таня и Рей вынуждены бороться за клиентов с Ленор и её молодым жиголо Джейсоном.
Производство
Пилотный эпизод снял Александер Пэйн. Вместе с Липкиным, Бёрсоном и компанией Blueprint Entertainment он выступил в роли исполнительного продюсера шоу. Это стал первый крупный проект Липкина и Бёрсон, когда президент канала Сью Найджел купила шоу в апреле 2008 года. В конце концов сценаристы написали для шоу ещё 5 эпизодов из 10 выпущенных в первом сезоне. 18 декабря 2008 года официально подтвердили, что канал купил сериал. Первый сезон транслировался с 28 июня по 13 сентября 2009. 30 июля 2009 стало известно, что канал продлил шоу на второй сезон, выходивший в эфир с 27 июня 2010[3].
Основная часть съёмок проходила в пригородах Детройта: Ройал-Оук, Троя, Уоллд-Лейк и Уэст-Блумфилд в Мичигане[4]. Главная тема сериала — песня «I’ll Be Your Man» в исполнении группы The Black Keys[5] с их дебютного альбома 2002 года под названием «The Big Come Up». Также композиция вошла в официальный саундтрек сериала «Спаси меня», выпущенного в 2006 году.
Сериал официально закрыт после выпуска трёх сезонов, состоявших из 30 эпизодов[6].
Актёры и персонажи
- Томас Джейн в роли Рея Дрекера (англ. Ray Drecker) — бывший спортсмен, преподаёт историю в школе и тренирует баскетбольную команду. Решает заняться проституцией, чтобы прокормить себя и своих детей после того, как сгорел дом его родителей.
- Джейн Адамс в роли Тани Скейгл (англ. Tanya Skagle) — бывшая любовница Рея, поэтесса, с которой мужчина начинает собственный бизнес.
- Энн Хеч в роли Джессики Хаксон (англ. Jessica Haxon) — бывшая жена Рея, которая пытается наладить отношения со своими детьми. Замужем за Ронни. Случайно знакомится с Ленор, которая вскоре узнаёт, что Рей и Джессика были женаты.
- Чарли Сакстон в роли Деймона Дрекера (англ. Damon Drecker) — сын Рея и Джессики. Он юный гот, неопределившийся со своей сексуальной ориентацией. Как и сестре, ему проще общаться со своим отцом, чем с матерью.
- Сианоа Смит-МакФи в роли Дарби Дрекер (англ. Darby Drecker) — дочь Рея и Джессики, близнец Деймона. Близка с братом, испытывает проблемы в отношениях со своим парнем Хаммером.
- Эдди Джемисон в роли Ронни Хаксона (англ. Ronnie Haxon) — второй муж Джессики, много времени уделяет работе. Хочет завести ребёнка, что не нравится Джессике.
- Ребекка Крескофф в роли Ленор Бернард (англ. Lenore Bernard) — хитрая и уверенная в себе тренер для жизни, которого нанимают Рей и Таня, чтобы привлечь клиентов. Таня и Ленор ведут борьбу за Рея, в итоге приведшую к конкуренции в сфере сексуальных услуг.
- Грегг Генри в роли Майка Ханта (англ. Mike Hun) — лучший друг Рея и ассистент тренера, переживает кризис среднего возраста.
- Ленни Джеймс в роли Чарли (англ. Charlie) — сутенёр-наставник Тани, с которым женщина познакомилась на улице.
- Стивен Амелл в роли Джейсона (англ. Jason) — молодой жиголо, который начинает работать на Ленор — главный конкурент Рея.
Сезон 1
- Натали Зиа — Джемма
- Джошуа Леонарод — Пирс
- Стив Хитер — Флойд Гербер
- Аланна Юбак — Йель Кунтц
- Лорен Лестер — Говард Кунтц
- Мэрилуиз Бёрк — Лотти
- Джина Хетч — Директор Ронда Барр
Сезон 2
- Кэтрин Хан — Клэр
- Аланна Юбак — Йель Кунтц
- Лорен Лестер — Говард Кунтц
- Мэрилуиз Бёрк — Лотти
- Роксанн Харт — Фрэнсис
Сезон 3
- Анали Триптон — Сэнди
- Ана Ортис — Лидия
- Кэйтлин Даблдэй — Логан
- Аланна Юбак — Йель Кунтц
- Мэтт Уолш — Мэтт Салин
- Эми Фэррингтон — Минди Салин
- Роксанна Харт — Фрэнсис
Релиз
Награды
Сериал несколько раз номинировался на престижные награды[7]. Особого упоминания стоят актёры Томас Джейн и Джейн Адамс, исполнившие главные роли в шоу[8].
Casting Society Of America:
- 2010: Выдающиеся достижения в кастинге: Телевизионный комедийный пилот — Лиза Бич и Сара Катцман (номинация)[7]
- 2010: Выдающиеся достижения в операторской работе: Пилотный эпизод получасового шоу — Ута Бришевиц (номинация)[7]
- 2012: Лучший актёр в мюзикле/комедии — Томас Джейн (номинация)[7]
- 2011: Лучший актёр в мюзикле/комедии — Томас Джейн (номинация)[7]
- 2010: Лучший актёр в мюзикле/комедии — Томас Джейн (номинация)[7]
- 2010: Лучшая актриса второго плана в сериале, мини-сериале или телевизионном фильме — Джейн Адамс (номинация)[7]
- 2010: Лучший актёр в мюзикле/комедии/сериале — Томас Джейн (номинация)[7]
- 2010: Лучший актёр в мюзикле/комедии/сериале — Томас Джейн (номинация)[7]
Writers Guild Of America:
- 2010: Лучший сценарий нового шоу — Колетт Бёрсон, Элли Герман, Эмили Капнек, Бретт С. Леонард, Дмитрий Липкин и Анджела Робинсон (номинация)[7]
Выход на DVD
| Сезон | Регион 1 | Регион 2 | Регион 4 | Кол-во эпизодов | Кол-во дисков | Дополнительные материалы |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 22 июня 2010 | 13 сентября 2010 | 4 августа 2010 | 10 | 2 | • Audio Commentary On Episodes 1 & 4 With The Creators & Executive Producers, Colette Burson & Dmitry Lipkin • About Hung • Women Hung • Personals Ray & Tanya • Audio Commentary On Episode 8 With The creators & Executive Producers, Colette Burson & Dmitry Lipkin & Writer Brett C. Leonard. |
| 2 | 27 сентября 2011 | 17 октября 2011 | TBA | 10 | 2 | • Hung: Inside The Series, The Makingf Of Season 2 • Deleted Scenes • 5 Audio Commentaries With Colette Burson, Dmitry Lipkin, Angela Robinson, Brett C. Leonard, Julia Brownell & Kyle Peck |
| 3 | 4 сентября 2012 | 22 октября 2012 | TBA | 10 | 2 | Hung: Inside The Series, The Making Of Season 3 • Pimpin’ Ain’t Easy • Wellness Center Walkthrough • Damon & Darby’s Music Video «Where Is Henry Ford?» • Alternate Ending • Deleted Scenes • 4 Aaudio Commentaries |
Показ в России
Официально ни один канал не закупал шоу для показа по Российскому телевидению. Однако существует несколько вариантов озвучаний сериала — от ProjektorShow, Jimmy J и LostFilm. У сериала нет чёткого названия — существуют такие переводы, как «Мужчина с достоинством», «Шланг», «Достоинство» и «Жеребец».
Трансляции в других странах
Напишите отзыв о статье "Жеребец (телесериал)"
Примечания
- ↑ [www.tvguide.com/tvshows/hung/297495 Keck's Exclusives: Hung Takes a Transgender Turn]. TV Guide Network. Lions Gate Entertainment. Проверено 5 июля 2011. [www.webcitation.org/6Am9cjnP5 Архивировано из первоисточника 18 сентября 2012].
- ↑ Nellie Andreeva. [www.deadline.com/2011/12/hbo-renews-enlightened-cancels-hung-bored-to-death-how-to-make-it-in-america/ HBO: ‘Hung’, ‘Bored To Death’ And ‘How To Make It In America’ Cancelled; ‘Enlightened’ Renewed]. Deadline (December 20, 2011). Проверено 12 января 2012. [www.webcitation.org/6Am9dpvww Архивировано из первоисточника 18 сентября 2012].
- ↑ Nellie Andreeva. [www.hollywoodreporter.com/hr/content_display/television/news/e3ic41d147829e712a6a10e023fa9980d2e HBO picks up 'Hung'], The Hollywood Reporter (December 18, 2008).
- ↑ Dan Desmond. HBO’s ‘Hung’ puts West Bloomfield gym in spotlight, The Oakland Press (April 16, 2010).
- ↑ James Cook. [themovingpicture.net/hbo-picks-up-thomas-jane%E2%80%99s-hung HBO Picks Up Thomas Jane's 'Hung']. TheMovingPicture.net (December 18, 2008).
- ↑ TVseriesfinale.com. [tvseriesfinale.com/tv-show/hung-cancelled-season-four-21642/ Hung: Cancelled by HBO; No Season Four], TVseriesfinale.com (December 20, 2011).
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [www.imdb.com/title/tt1229413/awards Awards For «Hung» (2009)]
- ↑ [www.metacritic.com/tv/shows/hung Hung: Season 1 — HBO Series Premiere Date: Jun 28, 2009]
Ссылки
- [www.hbo.com/hung/ Официальный сайт]
- «Жеребец» (англ.) на сайте Internet Movie Database'
- [www.tv.com/show/75623/summary.html Жеребец] на TV.com
Отрывок, характеризующий Жеребец (телесериал)
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
Категории:
- Телесериалы по алфавиту
- Телесериалы США, запущенные в 2009 году
- Комедийно-драматические телесериалы США
- Программы телеканала HBO
- Фильмы о мужской проституции
- Телесериалы Entertainment One
- Телесериалы США 2000-х годов
- Телесериалы, сюжет которых разворачивается в Мичигане
- Телесериалы на английском языке
- Телесериалы США, завершённые в 2011 году
- Фильмы о предпринимательстве
