Жеребцов, Михаил Иванович

Михаил Иванович Жеребцов
Дата рождения	1792(1792)
Место рождения	Российская империя
Дата смерти	2 ноября 1870(1870-11-02)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	1-я бригада 11-й пехотной дивизии, 1-я бригада 16-й пехотной дивизии
Сражения/войны	Заграничные походы 1813 и 1814 гг., Польская кампания 1831 года, Кавказская война
Награды и премии	Орден Святой Анны 2-й ст. (1831) Орден Святого Георгия 4-й ст. (1838)

Михаил Иванович Жеребцов (1792—1870) — генерал от инфантерии и сенатор из тульской ветви рода Жеребцовых.

Биография

Михаил Жеребцов родился 2 ноября 1792 года. Образование получил в 1-м кадетском корпусе, из которого выпущен 10 ноября 1812 года прапорщиком в артиллерию при гвардейском корпусе, и в течение первых восьми месяцев своей службы находился при обучении резервов.

В 1813 году был переведён в лейб-гвардии Литовский (впоследствии Московский) полк и был командирован в состав действующей армии, при которой и находился до конца Заграничных походов, причём участвовал в сражениях под Дрезденом, Дипольдисвальдом, Кульмом; в кампании 1814 года за Рейном отличился в сражении с французами под Бриенном.

По окончании Наполеоновских войн служил в лейб-гвардии Литовском полку. Когда же в 1830 году вспыхнул в Варшаве мятеж, он поступил в отряд цесаревича Константина Павловича, вынужденного отступить в пределы России. В 1831 году Жеребцов, находясь в составе действующей армии под начальством Дибича-Забалканского, снова перешёл в Царство Польское. Принимал участие в сражениях на Гроховских высотах, под Минском и при Остроленке. После этого ходил с отрядом графа Куруты в Литву и сражался с поляками на Понарских высотах. В августе вновь присоединился к главной армии и, за отличие при взятии приступом Варшавы, получил орден св. Анны 2-го класса.

По окончании войны с поляками, в начале 1832 года Жеребцов получил должность батальонного командира; в 1834 г. произведён в генерал-майоры и назначен командиром 1-й бригады 11-й пехотной дивизии, а через два года был переведён на такую же должность в 16-ю пехотную дивизию. С переводом из лейб-гвардии Литовского полка начинается его двадцатилетний период службы на Кавказе, в продолжение которого он исправлял весьма важные должности: был членом совета главного управления Закавказского края и управляющим Закавказским таможенным округом, временно исполнял должность Грузинско-Имеретинского гражданского губернатора и управлял Закавказским карантинно-таможенным округом. 1 декабря 1838 года за отличие в Кавказской войне Жеребцов был награждён орденом св. Георгия 4-й степени (№ 5683 по списку Григоровича — Степанова).

В 1847 году был произведён в генерал-лейтенанты; в 1853 г. назначен присутствующим в сенате; в 1856 — назначен в 7-й департамент. В 1-м отделении 6-го департамента присутствовал с 1860 года. В генералы от инфантерии произведён 26 ноября 1869 года.

Михаил Иванович Жеребцов умер 2 ноября 1870 года.

Источники

• Некролог // «Русские ведомости», 1870, № 238
• Н. З. Жеребцов, Михаил Иванович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). СПб., 1869

Отрывок, характеризующий Жеребцов, Михаил Иванович

Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».